— Вот так, дорогой, сейчас поедем в милицию и там расскажешь, как ты убил нашего товарища, расскажешь как на духу, — потребовал Лютый, став теперь со своим дружком главным свидетелем тяжкого преступления.
Посадив Капреляна на заднее сиденье его автомобиля, Лютый сел сам за его управление. Они на двух машинах уехали с места преступления.
По дороге в милицию Капрелян сначала просил Лютого за большие бабки отпустить.
— Отпусти, любые бабки дам, — умолял Капрелян.
— Ты меня оскорбляешь, хочешь, чтобы я тебе за пятьдесят косых продал товарища. Обижаешь, кацо, мы друзей не продаем, — наслаждаясь своим благородством, возразил ему Лютый.
— Я же не хотел его убивать, но он ишак. Ты понимаешь, что он ишак.
— Он не ишак, а человек, и надо было с ним обращаться как с человеком, — нравоучительно пояснил Лютый, заранее зная, что его слова не найдут поддержки у Капреляна.
Так оно и получилось.
— Ваш Ишак своими просьбами меня доконал. То дай ему уколоться, то найди анаши покурить.
— Вот ты и дал ему покурить, — язвительно пошутил Лютый.
— Хоть теперь оставит меня в покое, — подавленно, но вместе с тем с облегчением выдавил из себя Капрелян.
Располагая его к признанию в милиции, Лютый сказал:
— Ишак — нам товарищ, но в милиции я не буду отрицать, что он наркоман и у всех навязчиво просил наркотики. Особенно у тех, кто их ему доставал. Что поделаешь, его уже не вернешь, тебя не хочется гробить до конца, — посочувствовал наконец он Капреляну.
— Ой, дорогой, будь другом, не забудь это сказать. Всю жизнь буду делиться с тобой хлебом, денег дам, сколько скажешь.
— Ну зачем же давать деньги, если я всего лишь скажу правду? За нее вроде бы неудобно брать деньги.
— Ничего, бери, — настойчиво посоветовал Капрелян.
— Нас двое, — напомнил Лютый Капреляну.
— И ему дам, — пообещал Капрелян.
— Ну если ты настаиваешь, то мы согласны. Но только чтобы бабки были до суда, знаю я вас.
— По паре тысяч на нос хватит? — поинтересовался Капрелян.
— Пойдет! — согласился Лютый.
«То, что мы скажем в отношении Ишака, и без нас всем известно, а лишние бабки не помешают», — блаженно думал Лютый, ведя автомобиль с несчастным Капреляном.
Глава 50
Выполнив «заявку» Пончика, Лапа один приехал к нему за платой.
— Ну как, доволен нашей работой? — вместо приветствия спросил он Пончика.
Поздоровавшись с Лапой за руку, Пончик недовольно пробурчал:
— Я же не хотел его сажать.
— Я его тоже не заставлял убивать Ишака, — резонно напомнил ему Лапа. — Зато ты теперь единоличный руководитель и вон видишь, как хорошо смотришься в кресле руководителя.
— Мне оно не нужно. Зачем мне такая ответственность на одного?
— Ты теперь можешь раскрутиться, как хочешь.
— Я тебе говорил, что производство так налажено, как я лучше все равно не придумаю. От Капреляна я получил письменное согласие на превращение нашего предприятия в акционерное товарищество. Мы на миллион продадим акций, половину выкуплю я, половину Капреляна реализую нашим рабочим и желающим.
Вырученные деньги от продажи акций Капреляна я положу на его счет в банк.
— Какую прибыль вы думаете получать в год?
— Ты меня проверяешь или забыл, будем получать не менее 30 процентов годовых.
— Имей в виду, я на два стольника акций покупаю, — предупредил Лапа. — А теперь давай поговорим о плате нам за работу. Ты нам должен двадцать косых.
— Остап Харитонович, это слишком много, — возразил испуганно Пончик.
— Ты забыл, как меня уговаривал заступиться за себя, а теперь, когда опасность миновала, ты вздумал со мной торговаться? Нехорошо! Если ты со мной торгуешься, то я предлагаю тебе компромисс. С ребятами я рассчитаюсь за работу своими бабками, а ты в счет погашения долга пустишь в распыл одного типа. Он чертовски мне надоел, — страдальчески скривив лицо, пробурчал Лапа.
— Что ты говоришь, Остап Харитонович! — воскликнул Пончик. — Я мокрыми делами не занимаюсь.
— Тогда выбирай: или принимай мой заказ, или гони бабки на кон за работу. Вот так всегда: каждый думает только о себе. А мне надо еще матери убитого что-то подкинуть и на жизнь, и на похороны, — объяснил он причину завышения платы.
— У меня сейчас таких наличных денег нет, — попытался освободиться от захвата Пончик.
— Ты не темни. У тебя за прошлый год дивиденды составили полторы сотни косых.
Пораскинув мозгами, Пончик был вынужден полностью удовлетворить требования Лапы.