— Действительно, мы с тобой лихачим, пора тормозить. Пойди убери микрофон со шнуром, а затем все заметные следы зацементируем.
Когда Валет вернулся из сауны, то Сарафан, обдумывая принимаемое решение, вслух сказал:
— А Тихому все же надо сообщить о Меченом. Его заботы нас касаться не будут. Но я из такого сообщения заработаю себе хороший капитал, — потирая руки, довольно решил он.
— Конечно, надо, что, зря мы рисковали? — согласился Валет.
Когда Тихий получил от Лесника зашифрованную записку и, расшифровав, прочитал ее, то немедленно созвал экстренную сходку воров в законе. Из-за экстренности сходки не все воры в законе в лагере присутствовали на ней.
— Пускай отсутствующие меня простят, что мы вынуждены без них проводить сходку. Но обстоятельства не позволяют нам тянуть время, — начал свое выступление Тихий.
Сообщив собравшимся свою новость, дождавшись, когда первые страсти обсуждения новости утихнут, Тихий спросил:
— Какие меры мы должны теперь предпринять?
После бурного обсуждения сходка единогласно решила подвергнуть Меченого суду.
Вопрос с Утюгом долго не находил решения.
— Может быть, оказать ему помощь, чтобы он попытался бежать отсюда? — предложил Бунтыл.
Слово взял вор в законе по кличке Оборотень.
— Вы все знаете Утюга, если нет, то я напомню, что он старый увалень и дальше сотни метров от зоны не протопает, как его прихлопнут или поймают.
— Его дело труба! — сожалея, сказал Штука.
— Короче, поручим Оборотню немедленно переговорить с Утюгом. Может быть, они смогут найти где убежище, в котором можно переждать шухер.
— У меня такое убежище есть, но оно в третьем пункте, — сообщил Тихий.
— Проблема сдвинулась с мертвой точки, — сказал Король, — туда Утюга тоже нелегко переправить, но все равно пускай точит когти.
Приняв такое решение, собравшиеся разошлись так же тихо, как и собрались.
Оборотень, найдя в бараке Утюга, спокойно храпевшего в своем логове, разбудил его.
Когда Утюг попытался громко выразить ему свое недовольство, Оборотень, положив ему палец на губы, прошептал:
— Тихо, не бузи.
Узнав Оборотня, Утюг перестал высказывать свое недовольство.
— Ты с Меченым когда анашу курил? — начал на него наступать Оборотень.
— Недели три тому назад, — не понимая, куда клонит Оборотень, ответил Утюг.
— Ты помнишь, о чем вы тогда болтали?
— Убей меня гром, не помню.
— Убивать тебя есть кому и без грома. Нам сообщили, что ты раскололся в висячей мокрячке. Было дело или нет? Ты сам понимаешь, вопрос очень важный.
— Припоминаю, был такой разговор. — Опешив от внезапного прозрения, Утюг не стал отрицать опасного признания.
— Так вот, милый, Меченый сексот и тебя заложил «куму» с потрохами. Жди теперь изолятора со всеми вытекающими последствиями.
С Утюга давно слетела сонливость.
— Что мне теперь делать? — затравленно спросил он.
— Мы решили тебя временно спрятать. Но твой схорон находится в третьем пункте, куда тебя еще надо переправить, и раньше, чем назавтра, ты рассчитывать на нашу помощь не можешь. Короче, не валяйся, не храпи, а думай, я за тобой утром приду. — Оборотень бесшумно удалился.
Оставшись один, Утюг лихорадочно думал, надеясь найти выход из создавшегося положения. «Вышка мне теперь обеспечена, — обреченно думал Утюг. — Был бы я помоложе, можно было бы бежать. Мне уже 61 год трахнул, куда побежишь с таким грузом? Ты смотри, тварь какая подколодная, — вспомнив о Меченом, развивал свою мысль Утюг. — Как подлез ко мне и как укусил б… Интересно, как братва про него пронюхала? Да не все ли равно тебе, дурбале! Что же предпринять?»
Распоров угол матраса и пошарив в нем рукой, он достал из него многожильный медный провод длиной метра два. Закрутив концы провода на кистях рук, он проверил его на разрыв. Убедившись в крепости, направился к койке Меченого.
— Хоть одну тварь за собой возьму, — решительно думал он.
Подкравшись к койке Меченого, Утюг увидел, что тот спит вниз лицом на нижнем ярусе. Просунув провод под голову Меченого, Утюг, испытывая звериную ярость, с силой затянул провод на узел, при этом придавил худое тело Меченого к кровати своей огромной массой и держал его до тех пор, пока тело под ним не перестало дергаться.
Поднявшись с койки, Утюг посмотрел на зека, лежащего на втором ярусе, который с расширенными глазами, вылезающими от страха из орбит, смотрел на него.
— Я его удушил за то, что он был сексотом. Утром скажешь «куму», что его удушил я, а сейчас не бузи и не мешай людям спать, — грозным шепотом потребовал он.