3
КАЗАНЬ-ГОРОД
Соловей кукушку подговаривает,
Подговаривает, все обманывает:
— Полетим, кукушка, во сыры́ боры́.
Мы совьем, кукушка, тёпло гнёздышко,
И мы выведем малых детушек,
Малых детушек, куколятушек! —
Ой, у ключика у холоднаго,
Молодец девицу подговаривает.
Подговаривает, все обманывает:
— Мы пойдем, девица, во Казань город:
Как Казань город на красе стоит,
А Казанка-речушка медком бежит,
По горам-горам да всё ка́мушки,
Да всё камушки, всё горючие,
По лугам-лугам да всё травушки,
Да всё травушки, всё шелковыя, —
— Не обманывай, добрый молодец:
Я сама знаю про то ведаю,
Что Казань город на крови стоит,
А Казанка-речушка кровью бежит,
По горам-горам всё головушки,
Всё головушки да всё буйныя,
По лугам-лугам всё черны кудри,
Всё черны кудри молодецкия.
4
«Как по речке по реке…»
Как по речке по реке тут пятьсот стружков плывут,
А на всякием струже́чке по пятисот человек,
Они едут — в вёслы бьют, сами песенки поют,
Разговоры говорят, князь-Гагарина бранят:
— Заедает князь Гагарин наше жалованье,
Небольшое, трудовое, малоденежное,
Со всякого человека по пятнадцати рублей.
Он на эти-то на денежки поставил себе дом,
Он поставил себе дом на Неглинной, на Тверской,
На Неглинной, на Тверской, за мучны́м большим рядом,
За мучны́м большим рядо́м, потолочек хрустально́й,
А парадное крылечко белокаменное,
Белокаменное, стены мраморныя,
Стены мраморныя, по́ла-т лаком наведён,
Как на этом-то поло́чке москворецкая вода,
Москворецкая вода, по фонтану ведена,
По фонтану ведена, жива́ рыба пущена́,
Жива рыба пущена, кроватушка смощена.
Как на этой на кровати сам Гагарин-князь лежит,
Сам Гагарин князь лежит, таки речи говорит:
— Уж и дай боже пожить, во Сибири послужить,
Не таки́ бы я палатушки состроил бы себе, —
Я не лучше бы не хуже государева дворца,
Только тем разве похуже, — золотово орла нет.
— Уж за эту похвальбу государь его казнил.
5
«По лужкам князь Голицын гуляет…»
По лужкам князь Голицын гуляет,
Не один-то князь гуляет, с своими полками,
С своими полками, ещё егарями.
Думал-думал князь Голицын, где лучше проехать?
Уж и полем князю ехать, — ему пыльно;
Тёмным лесом князю ехать было страшно;
А доро́гой князю ехать было стыдно.
Уж поехал князь Голицын переулком.
Подъезжал-то князь Голицын ко Собору,
Скидовал-то князь Голицын пухову́ю шляпу,
Становился князь Голицын на колени,
И он кланялся царю Белому,
Кланялся князь Голицын господам всем боярам:
— Вы состройте мне, бояре, каменны палаты,
Что не крытыя, не мшоны, совсем не свершоны.
6
«Не белая берёзушка к земле клонится…»
Не белая берёзушка к земле клонится,
Не шелко́вая в поле травушка расстилается:
Расстилалась в поле травушка — полынь горькая.
Что горче тебя, полынушка-травушка, во всем поле нет:
Что труднее тебя, служба царская, во всем свете нет!
На строю́ стоять — на круто́й горе:
Пристояли мы резвы ножки ко сырой земле,
Приморозили мы белы ручки ко стальну́ ружью.
Ходит наш генералушко с купцом по́ торгу,
Закупает наш генералушко дроби-пороху,
Заряжает наш генералушко сорок се́мь пушек,
Пробивает наш генералушко стену ка́менну.
— Ты пруска́я королевна, где твой пру́ской король?
— Мой пруско́й король под столиком — серым котиком,
На синё море опущается — ясным со́колом, —
А укрепа моя, а укре́пушка,
А укрепушка ты Бели́н-город!
Ты кому ж, моя укрепушка, ты достанешься?
Доставалася моя укрепушка царю Белому,
Царю Белому, генаралушке Краснощокому.