Ты Богъ! и Бога мы умѣемъ раздражить.
35 Глубоку мысль сiю питай всегда о Богѣ;
Но, старецъ рекъ, иди; твой станъ теперь въ тревогѣ,
Иди! друзей твоихъ и войски успокой,
Неизреченною снѣдаемы тоской;
При семъ не забывай ужаснаго видѣнья:
40 Твой Богъ тебѣ Отецъ; ты будь отцемъ владѣнья!
Разумный Царь почтенъ, хотя нещастенъ онъ;
Не злоключенiя, пороки зыблютъ тронъ.
Прiосѣнивъ Царя, съ горы его низводитъ,
Гдѣ спящаго въ травѣ Алея Царь находитъ;
45 Се вѣрный рабъ тебѣ! Монарху старецъ рекъ,
Не въ дружбѣ, но въ любви онъ слабый человѣкъ;
Люби и чти его!… Алей свой сонъ оставилъ.
Сокрылся Вассiянъ…. Царь къ войску путь направилъ;
И слезы радостны лiя въ сей мирный часъ,
50 По бѣдствахъ видъ имѣлъ спокойный въ первый разъ.
Во станѣ между тѣмъ, когда Монархъ сокрылся,
Неизреченный страхъ и ужасъ воцарился;
Адашевъ по шатрамъ ходилъ какъ внѣ ума,
Ему казалася мрачнѣе нощи тма,
55 Колеблемой земля, по коей онъ ступаетъ;
Молчитъ, языкъ его къ гортани прилипаетъ;
Трепещетъ какъ тростникъ, во всѣ страны смотря,
Не смѣетъ вымолвить, что нѣтъ нигдѣ Царя;
Онъ рыщетъ по лѣсамъ, на холмы онъ взбѣгаетъ,
60 Услышать ходъ Царевъ, къ землѣ онъ прилегаетъ;
Не внемлетъ и не зритъ!… Толико грозный рокъ
Надолго скрытымъ быть отъ воинства не могъ:
Царево тайное отсутствiе познали;
Винить лишеньемъ симъ другъ друга начинали;
65 Претерпѣвающи злощастье многи дни,
Въ сей часъ нещастными почли себя они;
Печали, гладъ, тоска гоненья, скорби люты,
Явились страшны имъ, лишь только съ сей минуты.
Гдѣ Царь нашъ? гдѣ нашъ другъ? повсюду вопiютъ;
70 Умолкнутъ вдругъ они, и токи слезъ лiютъ!…
Но ратниковъ въ сей часъ внимая сокрушенью,
Послали Небеса прохладу къ утѣшенью:
Древами зашумѣлъ зефиръ издалека,
И многоводныя надвинулъ облака,
75 Которы въ воздухѣ какъ горы вкругъ ходили,
Сперлись, и вдругъ поля и рощи одождили.
Владѣющiй до днесь Ордынскою страной,
Отъ вѣтровъ прячется, подъ жаркiй поясъ зной;
Цвѣты и былiя въ долинахъ оживали;
80 А ратники Царя лишенны унывали;
Омытые дождемъ, среди своихъ прохладъ,
Вѣщали: зной пошли, о Небо! намъ назадъ;
Да голодъ насъ мертвитъ и жажда несказанна,
Лишь только намъ отдай обратно Iоанна!
85 Разсыпались они по дебрямъ и лѣсамъ,
Простерлись голоса плачевны къ Небесамъ;
Отдайте горы намъ Царя! они взываютъ:
Изъ рощей, изъ пещеръ Монарха призываютъ;
Но повторяемый стократно въ дебряхъ гласъ,
90 Имъ будто отвѣчалъ: Монарха нѣтъ у насъ,
Съ вечернiя зари до утренней ходили;
Безстрашнымъ, тропки имъ сумнѣнье наводили.
Уже предъ свѣтлою зарей изчезла тѣнь,
Луна подъ землю шла, и воцарялся день;
95 Адашевъ, слѣдуя склоненiю Цареву,
Рыдая шелъ къ тому развѣсистому древу,
Подъ коимъ Iоаннъ въ нощи видѣнье зрѣлъ.
Онъ шлемъ и мечь его подъ древомъ усмотрѣлъ,
Которые Монархъ въ забвенiи оставилъ,
100 Когда къ пустыннику съ Алеемъ путь направилъ.
Какое смутное видѣнье для него!
Оледенѣла кровь вкругъ сердца у него;
Воскрикнуть хощетъ онъ, но не имѣетъ мочи;
Остановилися стопы его и очи.
105 Такое зрѣлище, какъ острая стрѣла,
Пронзила грудь его и сердце сквозь прошла;
Онъ руки къ небесамъ трепещущи возноситъ,
Истолкованiя въ семъ дѣлѣ темномъ проситъ;
Взрыдалъ, и предъ собой воителей узрѣлъ!
110 Какъ хладный истуканъ, на нихъ Герой смотрѣлъ;
Воители его болѣнью сострадаютъ,
Бiя во грудь себя, на землю упадаютъ.
Волнующiйся духъ въ Адашевѣ утихъ,
И вопрошающу о Iоаннѣ ихъ,
115 Объемлющи его колѣни повторяли:
Увы! и мы Царя Алея потеряли!
Тогда повѣдаютъ гонимы рокомъ злымъ,
Свое свиданiе и разлученье съ нимъ;
Адашева въ тоскѣ ихъ повѣсть утѣшаетъ,
120 Онъ къ рощѣ, гдѣ Алей сокрылся, поспѣшаетъ;
Летитъ чрезъ холмы онъ, усердiемъ горя,
И зритъ вдали… онъ зритъ… идущаго Царя!
Какъ огнь влечетъ къ себѣ свѣтильникъ потушенный,
Такъ былъ къ Царю влекомъ Адашевъ восхищенный;
125 Онъ будто Ангела сходяща зрѣлъ съ небесъ,
Въ объятiя къ Царю повергся съ токомъ слезъ.
Ты вѣрнымъ другомъ быть, вѣщаетъ Царь, умѣешь;
Единаго искавъ, ты двухъ друзей имѣешь;
Объ отлученiи моемъ не сожалѣй;
130 Не плачь, я здравъ, и вѣренъ намъ Алей.
Тѣ рѣчи общее спокойство увѣнчали.
Зефиры къ воинству слова сiи помчали;
Прiятнѣй вѣсть была зари лучей златыхъ,
И сладостнѣй дождя по многихъ дняхъ сухихъ;
135 Свѣтлѣе небеса и солнце появилось;
Вѣщаньемъ о Царѣ все войско оживилось.
Пришелъ нашъ Царь! пришелъ! повсюду вопiютъ;
Имъ взгляды Царскiе обратно жизнь даютъ!
Касаясь ризъ его, стопы его лобзаютъ,
140 И воплемъ радостнымъ небесный сводъ пронзаютъ.
Такъ токомъ водъ Мойсей пустыню усладилъ,
Которы онъ жезломъ изъ камня изцѣдилъ:
Подобно Царскiй взоръ, едино къ войскамъ слово,
Прохладу имъ сулятъ, покой и щастье ново;
145 Его присутствiе блаженство принесло;
Воскресли радости и стало мертво зло.
Внимая грому трубъ Россiйскихъ смутны Орды;
Престали дерзки быть, престали быти горды;
Какъ юница падетъ къ стопамъ идуща льва,
150 Простерлись предъ Царемъ Кокшайцы и Мордва;
Приходятъ, въ дань ему корысть и жизнь приносятъ,
За наглости свои помилованья просятъ,
Вѣщая искренно, что двигли ихъ на брань,
И суевѣрiе, и гордая Казань;
155 Два мрака души ихъ и мысли ослѣпили;
Что въ буйности они къ измѣнѣ приступили;
Но совѣсть изгнала вражду изъ ихъ сердецъ,
И быть они хотятъ рабами наконецъ.
Со умиленiемъ Монархъ просящимъ внемлетъ,
160 И въ подданныхъ число своихъ враговъ прiемлетъ.
Тогда наполнился ущербъ его полковъ,
Донынѣ множимый отъ скорби и враговъ;
На мѣсто страждущихъ, на мѣсто умерщвленныхъ,
Находитъ храбростью людей одушевленныхъ.
165 Такое диво зрѣлъ въ Колхидiи Язонъ,
Когда, разсѣя тамъ змiины зубы онъ,
Увидѣлъ шлемы вдругъ, щиты, мечи блестящи,
И войски изъ земли какъ класы изходящи.
Кочующи Мурзы, внимая ратный шумъ,
170 Потупили глаза, унизивъ гордый умъ;
Изъ подъ Казанскаго разторженна покрова,
Отъ молнiи, что ихъ разить была готова,
Россiйскаго Орла подъ крылья притекли,
И тамъ пристанище отъ бурей обрѣли.
175 Склонилися къ нему Висей со Еникеемъ,
Монархъ отнынѣ сталъ ихъ другомъ, не злодѣемъ.
Какъ бурная рѣка со воинствомъ своимъ
Къ Свiяжску двигнулся, и страхъ пошелъ предъ нимъ;
Соединилися, о дивная премѣна!
180 Махометанскiя съ Россiйскими знамена.
Уже какъ два крыла раскинувый орелъ,
По воздуху съ дѣтьми, такъ Царь на брань летѣлъ;
Подобны тучамъ двумъ двѣ зрѣлись войска части,
Предохраняющи Россiю отъ напасти.
185 Когда вступилъ Герой въ Свiяжскiя поля,
Ликующей ему представилась земля;
Которыхъ жители Россiи покорились,
Тѣ селы въ тишинѣ какъ садъ изобразились;
Щедротой ихъ привлекъ къ покорству Iоаннъ:
190 Изчезла злоба ихъ противу Христiянъ;
Не изнуре