аконъ, себѣ оставь боязнь!
Ты смѣлымъ кажешься сѣдящiй на престолѣ;
Не такъ бы гордъ ты былъ предъ войскомъ въ ратномъ полѣ;
65 Не угрожай ты мнѣ мученьями, тиранъ!
Господь на небесахъ, у града Iоаннъ!…
Жестокiй Едигеръ, словами уязвленный,
Весь адъ почувствовалъ отвѣтомъ вспламененный;
Бiющiй въ грудь себя, онъ ризу разтерзалъ,
70 И Князя плѣннаго тиранить приказалъ.
Но гордый Гидромиръ, на мѣстѣ казни сущiй,
Достойныхъ рыцарей престола выше чтущiй,
Изъ рукъ воителя у воиновъ извлекъ,
И къ трону обратясь, Царю со гнѣвомъ рекъ:
75 О Царь! ты рыцарскихъ священныхъ правъ не зная,
Караешь узника, казнить героя чая;
Онъ въ полѣ предложилъ сраженiе тебѣ;
Стыдись робѣть, меня имѣя при себѣ.
Съ молчанiемъ народъ и Царь Срацину внемлетъ;
80 Спокойно Гидромиръ со Князя узы съемлетъ;
За стѣны подъ щитомъ препроводилъ его,
Сразиться въ битвѣ съ нимъ, взявъ клятву отъ него.
Межъ тѣмъ Россiйскiй Царь, занявъ луга и горы,
Съ вершины, какъ орелъ, бросалъ ко граду взоры;
85 За станомъ повелѣлъ сооружить раскатъ,
И въ немъ перуны скрывъ, въ нощи привезть подъ градъ.
Какъ нѣкiй Исполинъ раскатъ стопы подвигнулъ,
Потрясся, заскрипѣлъ, и градскихъ стѣнъ до тигнулъ;
Разверзлись пламенны громады сей уста,
90 Сверкнула молнiя на градскiя врата;
Казань кичливую перуны окружаютъ,
По стогнамъ жителей ходящихъ поражаютъ.
Пресѣчь пути врагамъ, весь градъ разрушить вдругъ,
Царь турами велѣлъ обнесть твердыни вкругъ,
95 И будто малый холмъ объемлющiй руками,
Столицу окружилъ Россiйскими полками.
Рѣшась отважную осаду довершить,
Велѣлъ онъ Розмыслу подкопомъ поспѣшить.
Казанцы, кои взоръ недремлющiй имѣли,
100 Оружiя схвативъ, какъ пчелы возшумѣли;
Тогда явился знакъ колеблемыхъ знаменъ,
Зовущiй изъ засадъ Ордынску рать со стѣнъ.
И се! изъ градскихъ вратъ текутъ рѣкѣ подобны,
Текутъ противъ Царя, текутъ Ордынцы злобны,
105 Вскричали, сдвигнулись, и сѣча началась;
Ударилъ громъ, и кровь ручьями полилась.
Стенанья раненыхъ небесный сводъ пронзаютъ,
Казанцы въ грудь полковъ Россiйскихъ досязаютъ,
И силѣ храбрый духъ Россiйскiй уступилъ,
110 Засада наскочивъ, на нихъ пустилась въ тылъ.
Войну побѣдою Казанцы бы рѣшили,
Дворяне Муромски когдабъ не поспѣшили.
Сiи воители, какъ твердая стѣна,
Котора изъ щитовъ единыхъ сложена,
115 Летятъ, стѣсняютъ, жмутъ, Ордынцовъ раздѣляютъ,
Жаръ множатъ во своихъ, въ Казанцахъ утоляютъ;
Какъ прахъ развѣяли они враговъ своихъ,
Прогнали; брани огнь отъ сей страны утихъ.
Но три воителя, сомкнувшися щитами,
120 Изъ градскихъ вышли стѣнъ особыми вратами;
Какъ облако, отъ ихъ коней сгустился прахъ;
На крылiяхъ летятъ предъ ними смерть и страхъ;
Ихъ взоры молнiи, доспѣхи громъ метали,
Ступай къ намъ Курбскiй Князь! они возопiяли,
125 Шемякинъ! Палецкiй! и кто изъ храбрыхъ есть?
Придите возпрiять единоборства честь!…
И тако Гидромиръ: Осмѣльтесь биться съ нами!
Иль нравно только вамъ сражаться со женами….
Онъ кожей тигровой какъ ризою покрытъ,
130 Въ очахъ его и злость и тусклый огнь горитъ;
Свирѣпость на лицѣ, въ устахъ слова безбожны,
Неблаговѣрному хулителю возможны;
Подобенъ видится ожесточенну льву,
Рукою онъ вращалъ желѣзну булаву;
135 И громко возопилъ: Вы зрите не Рамиду!
Россiянамъ хощу отмстить ея обиду,
Ступайте казнь принять!… Возпѣнясь какъ котелъ,
Мстиславскiй дать отвѣтъ Срацыну восхотѣлъ.
Сей мужъ въ сраженiяхъ ни дерзокъ былъ ни злобенъ,
140 Но твердому кремню казался онъ подобенъ,
Который искръ ручьи въ то время издаетъ,
Когда желѣзомъ кто его поверхность бьетъ.
Стоящъ недвижимо въ рядахъ, какъ нѣкiй камень,
Мстиславскiй ощутилъ горящiй въ сердцѣ пламень,
145 Царь выступить велѣлъ противу трехъ троимъ;
Мстиславскiй двигнулся и Курбскiй вмѣстѣ съ нимъ;
На битву Палецкiй въ условiе стремится.
Сближаются земля дрожитъ, и небо тмится.
Подобенъ бурному приливу шумныхъ водъ,
150 Стекается уже и нашъ и ихъ народъ.
Но камень будто бы въ рѣку изъ рукъ падущiй,
Изъ точки дѣлаетъ далеко кругъ растущiй:
Противоборники мечи изторгнувъ вдругъ,
Такъ двигали народъ, изъ круга въ большiй кругъ.
155 Тогда свой мечь склонивъ Бразинъ, сiе вѣщаетъ:
Сей день побѣду намъ иль гибель обѣщаетъ;
Когда побѣды вы получите вѣнецъ,
Поставите войнѣ и пренiю конецъ;
Въ отечество свое клянемся возвратиться;
160 Однако льзя ли симъ, о Россы! вамъ и льститься?
Но естьли будетъ такъ, безъ насъ возмите градъ:
Вы сильны покорить тогда и самый адъ.
Когда же васъ троихъ во брани одолѣемъ,
О чемъ ни малаго сомнѣнья не имѣемъ;
165 Мы въ узахъ повлечемъ противоборцевъ въ плѣнъ,
И будетъ нами родъ Московскiй изтребленъ;
Рабы вы будьте намъ! клянемся нынѣ въ ономъ,
Мечами нашими, Рамидой, Царскимъ трономъ;
Когда сраженiе не ужасаетъ васъ,
170 Завѣтъ исполнить сей клянитесь вы сей часъ!
Отъ сей кичливости исполненные гнѣва,
Герои ждутъ на брань велѣнiя Царева,
Да словомъ подтвердитъ ихъ клятвы онъ печать.
На все рѣшился Царь, и бой велѣлъ начать.
175 Все войско раздалось для важнаго предлога;
Герои шлемы снявъ, зовутъ на помощь Бога.
Жестокiй Гидромиръ безумства не скрывалъ,
Не Бога въ помощь онъ, Рамиду призывалъ;
И рекъ Россiянамъ: Сраженiя не длите!
180 Не о побѣдѣ вы, о жизни днесь молите;
Готовтесь смерть принять! Съ симъ словомъ, какъ орелъ,
На Палецкаго мечь изторгнувъ полетѣлъ,
Съ Бразиномъ копьями Мстиславскiй Князь сразился;
Мечь Курбскаго во щитъ Мирседу водрузился;
185 Весь воздухъ возшумѣлъ и битва началась….
Сражаются, но кровь не скоро полилась.
Мстиславскiй на врага перунъ изъ рукъ кидаетъ,
То съ лѣвыя страны, то съ правой нападаетъ;
Но будто стѣну онъ орудiемъ бiетъ,
190 Уже разить копьемъ Бразина устаетъ;
Онъ зрится каменнымъ, нечувственнымъ кумиромъ.
Схватился Палецкiй съ свирѣпымъ Гидромиромъ:
Кони споткнулися, упали шлемы съ нихъ,
Закрыли ихъ щиты главы у обоихъ;
195 Склоненные къ землѣ еще они бiются;
Вспрянули, сдвигнулись, удары раздаются;
Спираясь три четы, изображаютъ кругъ,
То въ груду сложатся, то раздадутся вдругъ;
Отвсюду зрится смерть, отвсюду и побѣда.
200 Князь Курбскiй копiемъ ударилъ въ грудь Мирседа;
Щитомъ себя Мирседъ закрыть не ускорилъ,
Взревѣлъ, и тыломъ онъ хребетъ коня покрылъ.
Рамида въ оный часъ со стѣнъ на брань взглянула,
И видя во крови Мирседа, воздохнула;
205 Къ Мирседу паче всѣхъ склонна была она;
Забыла, что сама въ чело поражена,
Мгновенно въ сердце къ ней Мирседовъ стонъ преходитъ,
И въ духѣ жалость, гнѣвъ, отмщенье производитъ;
Бѣжитъ и встрѣшняго мечемъ своимъ сѣчетъ,
210 На копья, на мечи Рамиду страсть влечетъ.
Прервать неравный бой, Россiяне возстали,
Ихъ очи и мечи какъ звѣзды заблистали,
И вдругъ сряженiе со всѣхъ сторонъ зажглось,
Все войско на лугу какъ туча развилось;
215 Кипитъ кровава брань, полки съ полками бью