й мужъ въ сраженiяхъ ни дерзокъ былъ ни злобенъ,
140 Но твердому кремню казался онъ подобенъ,
Который искръ ручьи въ то время издаетъ,
Когда желѣзомъ кто его поверхность бьетъ.
Стоящъ недвижимо въ рядахъ, какъ нѣкiй камень,
Мстиславскiй ощутилъ горящiй въ сердцѣ пламень,
145 Царь выступить велѣлъ противу трехъ троимъ;
Мстиславскiй двигнулся и Курбскiй вмѣстѣ съ нимъ;
На битву Палецкiй въ условiе стремится.
Сближаются земля дрожитъ, и небо тмится.
Подобенъ бурному приливу шумныхъ водъ,
150 Стекается уже и нашъ и ихъ народъ.
Но камень будто бы въ рѣку изъ рукъ падущiй,
Изъ точки дѣлаетъ далеко кругъ растущiй:
Противоборники мечи изторгнувъ вдругъ,
Такъ двигали народъ, изъ круга въ большiй кругъ.
155 Тогда свой мечь склонивъ Бразинъ, сiе вѣщаетъ:
Сей день побѣду намъ иль гибель обѣщаетъ;
Когда побѣды вы получите вѣнецъ,
Поставите войнѣ и пренiю конецъ;
Въ отечество свое клянемся возвратиться;
160 Однако льзя ли симъ, о Россы! вамъ и льститься?
Но естьли будетъ такъ, безъ насъ возмите градъ:
Вы сильны покорить тогда и самый адъ.
Когда же васъ троихъ во брани одолѣемъ,
О чемъ ни малаго сомнѣнья не имѣемъ;
165 Мы въ узахъ повлечемъ противоборцевъ въ плѣнъ,
И будетъ нами родъ Московскiй изтребленъ;
Рабы вы будьте намъ! клянемся нынѣ въ ономъ,
Мечами нашими, Рамидой, Царскимъ трономъ;
Когда сраженiе не ужасаетъ васъ,
170 Завѣтъ исполнить сей клянитесь вы сей часъ!
Отъ сей кичливости исполненные гнѣва,
Герои ждутъ на брань велѣнiя Царева,
Да словомъ подтвердитъ ихъ клятвы онъ печать.
На все рѣшился Царь, и бой велѣлъ начать.
175 Все войско раздалось для важнаго предлога;
Герои шлемы снявъ, зовутъ на помощь Бога.
Жестокiй Гидромиръ безумства не скрывалъ,
Не Бога въ помощь онъ, Рамиду призывалъ;
И рекъ Россiянамъ: Сраженiя не длите!
180 Не о побѣдѣ вы, о жизни днесь молите;
Готовтесь смерть принять! Съ симъ словомъ, какъ орелъ,
На Палецкаго мечь изторгнувъ полетѣлъ,
Съ Бразиномъ копьями Мстиславскiй Князь сразился;
Мечь Курбскаго во щитъ Мирседу водрузился;
185 Весь воздухъ возшумѣлъ и битва началась….
Сражаются, но кровь не скоро полилась.
Мстиславскiй на врага перунъ изъ рукъ кидаетъ,
То съ лѣвыя страны, то съ правой нападаетъ;
Но будто стѣну онъ орудiемъ бiетъ,
190 Уже разить копьемъ Бразина устаетъ;
Онъ зрится каменнымъ, нечувственнымъ кумиромъ.
Схватился Палецкiй съ свирѣпымъ Гидромиромъ:
Кони споткнулися, упали шлемы съ нихъ,
Закрыли ихъ щиты главы у обоихъ;
195 Склоненные къ землѣ еще они бiются;
Вспрянули, сдвигнулись, удары раздаются;
Спираясь три четы, изображаютъ кругъ,
То въ груду сложатся, то раздадутся вдругъ;
Отвсюду зрится смерть, отвсюду и побѣда.
200 Князь Курбскiй копiемъ ударилъ въ грудь Мирседа;
Щитомъ себя Мирседъ закрыть не ускорилъ,
Взревѣлъ, и тыломъ онъ хребетъ коня покрылъ.
Рамида въ оный часъ со стѣнъ на брань взглянула,
И видя во крови Мирседа, воздохнула;
205 Къ Мирседу паче всѣхъ склонна была она;
Забыла, что сама въ чело поражена,
Мгновенно въ сердце къ ней Мирседовъ стонъ преходитъ,
И въ духѣ жалость, гнѣвъ, отмщенье производитъ;
Бѣжитъ и встрѣшняго мечемъ своимъ сѣчетъ,
210 На копья, на мечи Рамиду страсть влечетъ.
Прервать неравный бой, Россiяне возстали,
Ихъ очи и мечи какъ звѣзды заблистали,
И вдругъ сряженiе со всѣхъ сторонъ зажглось,
Все войско на лугу какъ туча развилось;
215 Кипитъ кровава брань, полки съ полками бьются,
Герои съ вящшею досадой разстаются.
Князь Курбскiй обратясь, унять мятежъ хотѣлъ,
Во время то Мирседъ на Князя налетѣлъ,
Копьемъ ребро его подъ сердцемъ прободаетъ,
220 Разитъ въ главу, и Князь безчувстенъ упадаетъ.
Пылаютъ мщенiемъ Россiйскiе полки,
Слились съ Казанскими, какъ будто двѣ рѣки,
Гдѣ волны бурное теченье составляютъ,
Другъ друга прутъ назадъ, другъ друга подавляютъ,
225 Сперлися воины въ поднявшейся пыли;
Безгласенъ Курбскiй Князь простерся на земли.
Тогда, совокупясь какъ страшныя стихiи,
Четыре витязя пошли противъ Россiи,
Подобно слившися четыре вѣтра вдругъ,
230 Бунтуютъ Океянъ, летая съ шумомъ вкругъ;
Ихъ жадные мечи въ густой пыли сверкаютъ,
Разятъ, свирѣпствуютъ, какъ страшны львы рыкаютъ.
Россiяне уже хотѣли отступить,
Но силы новыя пришли ихъ подкрѣпить,
235 Богъ волею своей, Царь бодрыми очами,
Вельможи твердыми и мудрыми рѣчами.
Но Курбскiй между тѣмъ почти во смертномъ рвѣ,
Едва дыша лежалъ, израненъ на травѣ;
Вблизи стеналъ единъ изъ витязей Казанскихъ,
240 Глоталъ онъ пыль, отъ рукъ поверженъ Христiянскихъ;
Сей вдругъ опомнился, на Курбскаго взглянулъ,
Онъ мужество его и силы вспомянулъ;
Зря Князя дышуща, злодѣйство долгомъ ставитъ;
На локоть опершись, песокъ колѣномъ давитъ,
245 По собственной крови нога его скользитъ,
И умирающiй безгласному грозитъ;
Онъ свой кинжалъ рукой дрожащей изторгаетъ,
Какъ змiй раздавленный, все тѣло предвигаетъ;
Посдѣдню варваръ кровь стремится източить,
250 И чаетъ тѣмъ вѣнецъ на небѣ получить.
Велика бы сiя была Россiи трата;
Но младшiй старшаго Князь Курбскiй встрѣтилъ брата,
Убiйцѣ острое копье въ хребетъ вонзилъ,
Надъ тѣломъ братнинымъ злодѣя поразилъ.
255 Залившись юный Князь горчайшихъ слезъ рѣками,
Объемлетъ блѣдный трупъ дрожащими руками,
Увы, любезный братъ! стеная вопiетъ,
Покинулъ ты меня, и сей покинулъ свѣтъ.
Но, нѣтъ! ты живъ еще ко мнѣ твоей любовью,
260 И дружествомъ во мнѣ, и братней живъ ты кровью;
Я гнѣва моея души не насыщу,
Доколѣ въ пепелъ всю Казань не превращу.
Израненный взглянулъ, пожавъ у брата руку,
Болѣзненну его убавилъ въ сердцѣ муку;
265 О братъ мой! онъ вскричалъ, ты живъ, на часъ прости!…
И ратниковъ созвавъ, велѣлъ его нести.
Героя ратники какъ пчелы окружили,
Поднявъ стенящаго, на твердый щитъ взложили;
Коль бремя легкое воительскимъ рукамъ,
270 Почтенное для нихъ, но тяжкое сердцамъ!
Межъ тѣмъ, какъ левъ младый, повсюду Курбскiй рыщетъ,
Бразина въ тѣснотѣ и Гидромира ищетъ;
Рамидѣ хощетъ онъ за брата отомстить,
Въ Мирседовой крови блестящiй мечь омыть.
275 Водимый мщенiемъ и храбростью слѣпою,
Онъ вдругъ объемлется Казанскою толпою,
И стрѣлы на него какъ градъ густой падутъ,
Тамъ видитъ онъ мечи, чеканы, копья тутъ,
Но тяжко то ему, что мщенiемъ коснѣетъ;
280 Пять стрѣлъ вонзенныхъ онъ въ ногѣ своей имѣетъ;
Преломленно копье въ щитѣ его виситъ,
И кровь изъ ранъ его всходящу пыль роситъ;
Но тучу онъ враговъ какъ стогны разширяетъ,
Однихъ мечемъ, другихъ сѣкирой ударяетъ,
285 И въ полѣ на конѣ какъ молнiя летитъ,
Ласкаясь, что врагамъ за брата отомститъ.
Въ различныя мѣста начавшагося боя,
Какъ вихри разошлись Казанскихъ три героя;
Мирседъ съ Рамидою, спасти желая градъ,
290 Взявъ пламенникъ, зажгли придвинутый разкатъ,
Какъ нѣкая гора, громада изтлѣваетъ;
Мирседъ съ Рамидой ровъ глубокi