- Слушай, а сколько лет тебе осталось служить Дому? – спросил я ее на последней вечеринке в тот момент, когда мы поменялись местами и Сабрина как раз уселась сверху.
- Ты переживаешь, что мой срок закончится раньше твоего? – лукаво улыбнулась она и начала ритмично двигать бедрами взад-вперед.
- Угу, - выдохнул я и впился пальцами в ее ягодицы, такие же упругие и круглые, как грудь.
- Эх, Саша, ты переживай, как живым остаться, а с девушками у тебя проблем не будет. Мы, девушки, очень падки на стоящих парней… А теперь молчи и не отвлекай меня.
Пошла уже шестая неделя нашей службы, и на очередном медосмотре я обнаружил, что стал тяжелее на три килограмма.
- Вот засада, - посетовал я, - а я и не знал, что способен толстеть. Что хорошая жизнь с людьми делает…
- Не факт, - сказал мне медик. – Вам семнадцать неполных лет. Вы все еще растете, а к тому же упорно тренируетесь, потому эти три килограмма могут быть результатом здорового способа жизни, а не увеличения жировых накоплений.
- Но в росте-то я не прибавил!
Медик приподнял бровь:
- Когда вы измеряли свой рост в последний раз?
- В учебке еще. Несколько месяцев назад.
- В какое именно время дня?
- Утром.
- Ну вот, а сейчас – полдень почти. Сравнивать эти замеры нельзя, потому что на протяжении дня рост человека меняется на один-два сантиметра. Межпозвоночные диски оседают, пока вы находитесь в вертикальном положении, а за ночь возвращаются в норму.
Оказалось, что такие позитивные в целом результаты не у всех: восемь человек действительно нагуляли на ресторанной кормежке кто лишний килограмм, кто и полтора.
- У меня для вас хреновый прогноз, - резюмировал Валлендел, просмотрев отчет медиков. – Если на следующем медосмотре ситуация не будет исправлена или даже ухудшится – жиреющих ждет кардинальное изменение рациона с преобладанием салатов из сырых овощей и овсянки. А если остальные проявят солидарность и постесняются трескать салаты из крабов и кнедлики, когда многие едят овсянку – ну, тогда пострадают за компанию. На утро овсянка, на обед овсянка…
- Проклятье, - выругался Юджин, набравший больше всех.
- …На ужин пирог…
- О!
- …Из овсянки.
- Я знаю хороший способ! – оживился Кай.
- Ну и? – приподнял бровь Валлендел.
- Самые физически изнуряющие дни – это когда у нас вечеринки. Надо, чтобы девушки приезжали в гости два раза в неделю!
- Девушки не любят толстых, - возразил Валлендел, - потому эффект может быть обратный.
Я понял, что надо принимать решительные меры. Такой мерой для нас стал двухчасовой футбольный матч «семь на семь», который мы отыграли в спортзале в полной боевой экипировке: защитные костюмы, каски, бронежилеты и накладная броня.
Шоннагель играл вместе с нами, одетый как все, а Валлендел судил и параллельно снимал на его камеру.
Как только просвистел сигнал об окончании матча, мы просто попадали, кто где стоял.
- Саша, я должен сказать тебе одну вещь, - простонал Рюиджи. – Я тебя ненавижу. Мы все тебя ненавидим. Так над нами не издевались даже в учебке…
По итогу игра закончилась убедительной победой моей команды – только потому, что Шоннагель играл в другой. Он оказался не в состоянии уверенно различать нас, экипированных в одинаковую броню, часто отдавал пасы игрокам чужой команды и мешал своим, а на последних минутах, измотанный тяжелейшей игрой, даже потерял ориентацию в зале и забил гол в собственные ворота, приняв их за наши.
- Ну вот, Гюнтер, теперь ты знаешь, почему нам не очень нравится идея чужака в нашей команде, - сказал я, чуть отдышавшись.
- Ага. И потому ты решил меня угробить, устроив «матч смерти», - отшутился он.
- Это не я, это все Валлендел. Он заставил. Ты-то в любой момент можешь девочку по телефону заказать себе в отель, а мы не можем, ибо объект режимный. Так что пойми нас правильно. И вообще, назвался груздем – полезай в лукошко.