— Дейзи и Дьюк, — фыркнула я. — Дейзи Дьюк. Интересно, есть ли у них старый «Чарджер»? Как там братья Дьюк называли свою машину? — спросила я вслух.
Схватив сумочку, я вытащила телефон и включила его. В поисках приложения Google, чтобы узнать название машины из сериала «Придурки из Хаззарда», я взглянула на иконку с текстовыми сообщениями, отметив, что у меня пятнадцать новых входящих. Единственное оправдание, почему я открыла сообщения — это мое пьяное состояние, пробудившее желание узнать, кто меня искал. Хотя прочитать их было сомнительно. Несколько раз моргнув, чтобы разглядеть, кто мне написал, я увидела сообщения от Анджелы, мамы, Далласа и Бо. Взяв полупустую бутылку «Хосе Куэрво Голд», я сделала глоток для храбрости, прежде чем пролистать сообщения от Далласа.
«Нам нужно поговорить, позвони мне»
— Эм, нет, не нужно, — невнятно пробормотала я телефону.
«Детка, позвони мне»
— В твоих мечтах, приятель, и не называй меня «деткой», — закричала я на телефон.
«Где ты, черт возьми?»
— У меня тайный роман с бутылкой, — хихикнула я.
Вернувшись на главный экран, я пролистала сообщения Анджелы и попыталась сосредоточиться на них.
«Мне звонил Даллас, разыскивал тебя. Что случилось? Позвони мне как можно скорее».
— У меня тайный роман с бутылкой, — повторила я телефону. — Очень грубо со стороны людей беспокоить меня.
Я собиралась написать ей об этом, но мои руки не слушались, и я уронила телефон. Потянувшись за ним, я случайно нажала «назад», и меня перекинуло к сообщениям. Я снова открыла переписку с Анджелой, по крайней мере, мне так показалось, и воспользовалась голосовым сообщением, так как не видела клавиатуру:
— У меня тайный роман. Несколько дней меня не будет дома, потому что меня уделал в стельку красавчик-латиноамериканец по имени Хосе. С уважением, Никола Грейс Ройс.
Потребовалось всего тридцать секунд, чтобы мой телефон зазвонил, поэтому я ответила на него, не посмотрев, кто звонит, поскольку была уверена, что это Анджела.
— Очень грубо с твоей стороны звонить мне, пока я развлекаю джентльмена, — невнятно произнесла я.
Ответом мне была мертвая тишина, но с тяжелым дыханием.
— Анджела?
— Не хочешь повторить? — прорычал мне на ухо Даллас.
Я не повторила, потому что, вообще, не хотела с ним разговаривать. Немедленно нажала кнопку завершения вызова, и сердце снова свело от боли. Все эти часы выпивки, чтобы облегчить боль, пошли прахом в ту минуту, когда я услышала его голос. Потекли слёзы, а затем последовали громкие рыдания. Господи, я уже много лет так не рыдала. Наверное, с тех пор, как была маленькой девочкой. За одну короткую неделю я позволила Далласу превратить меня в большую лужу соплей.
Когда телефон снова зазвонил, я выключила его и зарылась под одеяло. В окно я наблюдала из-под отяжелевших век, измученная слезами и алкоголем, затуманившим мой разум, как медленно катится к закату матовый круг гаснущего солнца.
Это последнее, что я запомнила, пока не услышала стук в дверь. Накрыв голову подушкой, попыталась игнорировать стук в голове, а также стук в дверь. Звук открывающейся двери напугал меня до чертиков, поэтому я села и попыталась встать с кровати, когда глубокий рокочущий голос проревел:
— Где, нахрен, этот Хосе?
Обернувшись на голос Далласа, я в шоке наблюдала, как он открыл дверь в ванную и начал искать воображаемого Хосе. Он ворвался обратно в номер, и я чуть не рассмеялась, когда он наклонился и заглянул под кровать. Более того, я ухмыльнулась, когда он открыл шкаф, куда не мог поместиться ни один мужчина, которого я знала.
— Что ты здесь делаешь? — рявкнула я.
— Где, нахрен, этот Хосе? — взревел он.
Он не заслуживал объяснений, но я все равно дала ему их: взяла полупустую бутылку «Хосе Куэрво» и протянула ему. Прочитав этикетку, он понял, о чем я говорила в сообщении, и его стиснутые челюсти разжались, а из глаз ушла злость. Не то чтобы меня это волновало, он все равно был пошлым повесой и негодяем высочайшего класса.
— Нам нужно поговорить о Бринн, — осторожно начал он, ставя бутылку на тумбочку.
— Думаю, она весьма элегантно, если не сказать наглядно, объяснила мне все вчера утром.
— Она солгала, — было его жалкое оправдание.
— Ох, как неловко. Видишь ли, вчера утром я пришла к тебе, чтобы сказать, что ты был прав: мне действительно нужен мужчина, который воплощал бы в себе мое самое заветное желание. Когда она заявила, что вы по-прежнему спите друг с другом, я испытала огромное облегчение, — солгала я.
Раз он собирался вешать мне лапшу на уши, я тоже могла бы это сделать. Единственная проблема заключалась в том, что чем больше я говорила, тем больше он улыбался.
— Ты всегда прячешься в отеле и отказываешься отвечать на телефонные звонки, когда расстаешься с кем-то? — спросил он с усмешкой.
— Эм.
Проклятье, он меня поймал.
— Детка, она солгала. Пустилась во все тяжкие и хочет вернуть меня, поэтому, когда ты появилась вчера утром, она решила избавиться от соперницы.
— Почему она была в твоем доме?
— Воспользовалась запасным ключом. Видимо, думала, что если залезет ко мне в постель, я забуду, что она мне изменяла.
— Но у тебя в телефоне есть ее почти обнаженные фотографии, — напомнила я.
— Да, и эти фотографии она прислала мне в один и тот же день, но я их не видел, потому что оставил телефон дома.
— Но она сказала, что у вас есть секретный код, когда вы хотите встретиться. Она сказала, что вы называете это «долг зовет».
— Господи, ну, что за стерва. Ник, детка, я с детства говорил «долг зовет», и она слышала, это миллион раз. В детстве я смотрел какой-то полицейский сериал, и там один из детективов говорил так. Поскольку я всю жизнь мечтал стать полицейским, эта фраза прижилась, и с тех пор я ее использую.
— Хочешь сказать, она обо всем солгала? — недоверчиво спросила я.
— Детка, честно, разве я похож на мужчину, готового делить женщину?
Какое-то время я изучала его, вспоминая, как он вел себя со мной на прошлой неделе, как мгновенно ревновал к другим мужчинам, и осознание поразило меня, как молния: он не принадлежал к тому типу мужчин, которые делятся. На самом деле, если бы вчера утром я подумала об этой его черте вместо того, чтобы сразу же поверить словам его бывшей, я бы поняла, что она лжет.
— Нет, не похож, — наконец ответила я, и дыра в моей груди начала затягиваться. — Она солгала, а я, идиотка, ей поверила.
— Тогда иди сюда, — прорычал он.
Во время разговора я стояла, и нас разделяла кровать. Когда он приказал мне подойти к нему, я поставила ногу на кровать и бросилась на Далласа. Он поймал меня, и я обвила ногами его талию и уткнулась головой ему в шею. От облегчения у меня снова потекли слезы, но на этот раз по правильным причинам. Я была важна Далласу настолько, что он выследил меня и вернул обратно. Боже, я идиотка. Мне следовало ответить на его звонок и выслушать, что он скажет. Глубоко сожалея о том, как я справилась с этой ситуацией, я прошептала:
— Прости. — Что еще я могла сказать? Я подвергла нас обоих пыткам из-за своей глупой гордости.