Резонирует.
Эта картина живо возвращает меня в детство, когда мама моя также плакала, и, черт, жжет. Я отхожу, злюсь сильнее, но разворачиваюсь и сбегаю. Не хочу этого видеть. Здесь, когда никого нет и я, считай, наедине с собой, могу признать на мгновение, что я действительно сбегаю. Подальше от нее. Она опасна.
Створки лифта снова открываются. Я захожу быстро и давлю на кнопку первого этажа, но пока еду, снова и снова вспоминаю каждый момент. Ее полная, упругая грудь в моих руках — идеально. Острые соски, которые набухивают сильнее самой выдержанной водки, ее запах…От Есени пахнет раем, а ее стоны так и шепчут: сейчас ты там и окажешься. И я там был. В раю. Как только оказался в ней. В податливом, горячем, узком раю с ангельским пением в виде ее частых вздохов.
Чертова баба. Член стоит так, будто я не трахался месяц, я еще хочу. Нет, эта баба точно проклята, как и ее ублюдская мамаша.
В ложе тихо. Странно. Но мне плевать, по большому счету. Я захожу быстро, еле дышу — никого нет. Ну как? Почти. Один Бес развалился на диване, задумчиво смотрит перед собой и курит. Ну понятно. Как барышня кисельная, снова страдает по своему ангелочку.
- Ты быстро, - усмехается тем не менее, когда на меня смотрит, я же хватаю бутылку и пью прямо из горла.
Его это забавляет больше.
- Ох, понятно. Неудачно?
- Завались.
- Опасную игру ты затеял, дорогой друг…
- Я сам разберусь!
Отбрасываю бутылку прямо на пол, потом грузно опускаюсь в кресло и тру глаза.
- Эта баба — чокнутая, - выдыхаю наконец, Бес смеется.
- Она тебя не боится.
- Потому что она отбитая. Гены.
- Ага, именно поэтому.
- На что ты намекаешь?!
- Я не намекаю, прямо говорю. Опасная игра, Берсанов. Ты уже поплыл и победителем не выйдешь. Отпусти ее. Для своего блага.
Резонирует сильнее. Все внутри встает на дыбы от короткого предложения. Отпустить?! А что еще сделать?! Или что? Глаз на нее положил, ублюдок?! Ревность ослепляет. Еще секунду — я на него наброшусь. На таком ведь взводе, но, черт, какие драки? Бес, наверно, единственный, кто может мне противостоять по-настоящему. С таким то папашей, как у него, в принципе неудивительно. Сложно быть размазней при наших раскладах — в этом мы сильно похожи. Как и в полном отсутствии тормозов, если знать, как этого добиться, так что наша стычка кончится тем, что мне придется вызывать бригаду строителей и валяться на больничной койке. А я хочу секса, не иголок и капельниц. Дикого, необузданного секса. С ней. Я хочу Есеню.
- Я хочу ее, но ты сам видел. Она красива.
- Она больше, чем красива, друг.
- Рот закрой.
Усмехается, но не отвечает — устало смотрит в потолок, будто знает, что в моей башке творится. А нихрена он не знает!
- Я трахнул ее в лифте.
Бес резко смотрит на меня. Зачем я это сказал? Да без понятия. Наверно хотел доказать, что он ошибается, а получилось только насмешить. Начинает ржать, меня калит.
- Смешное что-то сказал?!
- Ты просто конченный мудак, Алан…
- А ты — баба сопливая.
Резко перестает ржать. Знаю, нарываюсь. Ударил по-больному, и, кажется, я в секунде, чтобы все-таки оказаться на больничной койке, но Бес идет на попятную. Снисходительно так. Аж кулаки зазудели.
- Считай твой план накрылся медным тазом, мой дорогой. Ты трахаешься с пеленок, но до сих пор не понял, как устроены женщины? Для них секс — это не сигаретку стрельнуть, а первый раз тем более. Она тебя возненавидит.
- Привыкнет.
- Это вряд ли. Есеня не ее мать. По крайней мере пока.
Молчу. Ладно, об этом я действительно не подумал, хотя привык просчитывать каждый шаг наперед. Здесь же полной отвал башки, она в процессе не участвовала. Меня с силой перекрыло, и я ничего вокруг не видел, кроме нее. Да-а-а…снова, как подросток, думал только членом. Прекрасно, твою мать.
- Пойду, скучно стало… - Бес кидает на стол пустую пачку сигарет, а последнюю зажимает зубами, - Привози Есеню к нам. Может быть тогда она поверит, что у тебя есть душа?
- Ты понимаешь, как жалко выглядишь сейчас? - интересуюсь без подкола, - Иди на четвертый к остальным. Выдохнешь.
- Не хочу.
- Бес…
- И да, понимаю, - усмехается, потом театрально меняет голос на бас и декларирует, - Ты, как моркрощелка, забрал с улицы эту псину побитую с чужим щенком, бегаешь за ней, как ублюдок, а ей только в кайф. Где твой мозг, сынок?!
Я молчу. Нечего здесь говорить — знаю каково это, когда твой папаша — ублюдок. Леша только плечами жмет.
- Что поделать? Жизнь. На созвоне.
Я недолго смотрю ему в спину — жаль. Бес был шальным, пока не повстречал свою Анечку. Девчонка не похожа на тех, что шоркаются по клубам и модным встречам, может поэтому залип на ней? Он ведь плотно подсел, влюблен до последней запятой. Нет, со мной такого никогда не случится — хер им всем. Тем более этой.