Ох, боже…
Но мне мало. Я хочу его наказать. Хочу, чтобы он понимал, от чего отказался, и никакая блондинка меня не переплюнет, твою мать!
Поэтому встаю и иду в толпу, а останавливаюсь точно перед ним. Смотрю в глаза. Нет, ни за что их не отведу! Вижу сквозь поволоку, как дергается его кадык, и знаю: он будет смотреть, пока я не перестану. Оборачиваюсь спиной. Музыка быстрая, ритмичная, но я двигаюсь медленно, а потом сама иду навстречу какому-то парню, который отделился от толпы. И начинается…
Серьезно, я так себя никогда не веду, но позволяю касаться своего тела. Наверно это все алкоголь и какое-то дикое желание показать, как он ошибся? Что мне тут тоже не за чем на коленях стоять и умолять его о внимании.
«Не ты, дорогой, так будет кто-то еще…» - думаю все время, пока танцую, а незнакомец сжимает мои бедра.
Правда недолго. Песня до конца не прошла, а я вдруг почувствовала, как мой партнер жестко напрягся. Поднимаю глаза — так и есть. Смотрит мне за спину еще, сглатывает слюну (что очень по-киношному и глупо, но как есть), потом плавно от меня отходит.
Что за хрень?! А-а-ах, ясно…
На полки раскладывает все произошедшее мощный, энергетический поток, который сложно спутать с кем-то. Хозяин. Лев. Король собственной персоной спустился в народ.
Слегка улыбаюсь и снова начинаю двигаться, только слегка вздрагиваю, когда горячие ладони опускаются мне на бедра. Уже другие. И по-другому он меня держит, и по-другому прижимает. Как будто я ему принадлежу. Еще ведет сам. Он ускоряет меня, прижимает теснее, так, чтобы я чувствовала каждый сантиметр его желания и зажигалась только больше. А я ведь не то, что зажигаюсь — горю. Внутри все так стягивает, пульсирует. Вокруг еще мир вращается, но мне хорошо. Впервые от алкоголя я ловлю не что-то мерзкое, а какой-то невообразимый, тягучий фидбэк.
- Я тебя хочу, - слышу его хриплый голос на ухо, улыбаюсь, - Скажи мне да.
Сказать? Или пошел он?
Я правда раздумываю, но как представлю себе, что придется вернуться в пустую квартиру и снова тщетно пытаться избавиться от наваждения — нет, увольте. Я скорее сдохну, серьезно. Потому что у меня буквально каждая клеточка тела орет: возьми-меня-возьми-меня-возьми!
Путь до лифта — это ровно восемьдесят семь шагов. Он несется так быстро, я за ним на этих проклятых шпильках, но иду сама. Не ответила, просто не успела, Алан потерял терпение гораздо раньше. Просто развернулся и пошел, но я не против. Я этого хочу.
Только створки схлопываются, и как в первый раз. Он прижимает меня к стене и грубо целует, я отвечаю. Меня от каждого его касания подбрасывает, и я стону, не таясь. А он не ждет. Резким рывком срывает верх моего платья и припадает к груди, которую на этот раз не щадит. Сжимает ее грубо, прикусывает соски по очереди, ведет языком по кругу быстро — все говорит о том, что он сейчас сам взорвется.
Мне это льстит. Правда. Внимание такого мужчины — это всегда приятно, кто бы что не говорил. Чтобы я сама себе не говорила…И рвет же. Нет, серьезно, как он это делает? Я буквально горю, тихо стону и хныкаю:
- Пожалуйста…
Алан резко смотрит на меня. Одним рывком он поворачивает к стене лицом, а потом срывает трусики. Больно. Ткань впивается в кожу, но, черт, мне сейчас на все это настолько плевать — я упираю голову в мраморную стенку лифта и еле дышу. Дрожу. Не холодно нифига, просто слишком много чувств, которые, как лавина, сошли, и что с ним делать? Я без понятия. Меня так не швыряло даже в первый раз…А потом все и вовсе пропадает. Алан оплетает меня рукой, как канатом, прижимает к своей груди и одним движением входит до конца.
Я ору. Так неожиданно, немного больно, но так…хорошо. Слава богу он останавливается, не делает ничего — просто ждет, пока мое тело перестанет колотить судорогой, целует почти нежно в шею. Успокаивающе так. Ласково что ли? Неуклюже, конечно, но да. Именно ласково.
- Дыши, - хрипит на ухо, я киваю.
Знаю. Знаю, что надо дышать, иначе я умру, но как это сделать? Будто забываю…
Дзинь!
Алан грязно матерится, а потом поворачивает меня на себя, чтобы вовсе через миг подхватить на руки.
И вот…снова-здарова, как говорится. Та же гостиная, та же тишина. Меня встречает привычная атмосфера его порочного логова — его запахом. Зачем я вообще отсюда уходила, если по итогу оказалась на том же месте? Алан садится на диван, меня к себе теснее прижимает, чтобы снова наполнить до краев и выгнать из головы все мысли.
Больше я не думаю ни о чем. Не знаю вообще, стоит ли винить себя за малодушие? Я вряд ли единственная женщина, оказавшаяся в подобной ситуации. Думаю, что их миллион. С ним рядом всегда чувствуешь себя так потрясающе, особенно если он рот свой грязный не открывает. Взгляд тяжелый — заходит, руки сильные — еще бы. А то, что он творит со мной на протяжении следующих минут, и вовсе разрыв ядерной бомбы.