Я не догадываюсь, почему он так весел.
Лишь когда Давид, усмехнувшись, тянет палец к моему носу и заботливо стряхивает с него муку, понимаю, из-за чего он выдавил улыбку.
Боже, такую настоящую, искреннюю улыбку!
Неужели кусок льда умеет улыбаться?
Неужели он человек?
А я думала биоробот.
— Ой! — заливаюсь густой краской.
Кажется, я испачкалась мукой.
— Да, ты запачкалась. Выглядишь… милой, — одними губами прошептал последнее слово, будто боялся его произнести вслух, руша свой ледяной имидж.
Я раскраснелась еще гуще.
— Не отстану от вас, пока не попробуете тоже!
— Что? Я? Тесто, пирожки? Мне таким не подобает заниматься, — фыркает королевич, важно скрестив руки на груди.
— А у меня есть идея! Давайте сегодня у нас будет день... без ограничений. Идет? Я покажу вам совершенно другую жизнь и докажу, что счастье кроется в мелочах.
Следует недолгая пауза, Давид выгибает брови, что-то в мыслях решает.
Мне очень хочется, чтобы хотя бы на один день он забылся.
Забыл о том, кто он на самом деле такой, сколько он в день миллионов зарабатывает… и стал обычным человеком. Таким простым, как я. Чтобы снял с себя абсолютно все ограничения, понял, что радоваться можно не только успешным сделкам и заработанным миллиардам, а банально простым вещам.
Богатство стало для него рутиной и вошло в привычку. Он уже все видел в жизни.
Думаю, и от денег тоже можно заскучать, неважно каким ритмом ты живешь.
Усманов так вообще живет строго по графику! Его дни расписаны по минутам. Я тоже сейчас так живу и мне хочется повеситься от этих дурацких, строгих правил.
Это же та-а-ак скучно!
Быть таким правильным и жить по расписанию, лишая себя свободы.
Мне его искренне жаль.
Усманов никогда не улыбается. Я ни разу не видела его искренней улыбки. Он несчастлив. Потому что весь в заботах.
Давид просто прячется за маской успешного человека.
— Я же испачкаюсь, — морщится.
— И что? В вашей гардеробной тысяча костюмов, а вам одного что ли жалко?
Он опять улыбается.
И опять улыбка искренняя…
Аж сердце пропускает удар.
Удивляюсь, разинув рот.
Его улыбка… это для меня что-то новое, как будто я увидел пришельца и узнала, что во вселенной мы не одиноки.
— Вот настырная девчонка, — скрипя зубами, Усманов всё же стаскивает с себя пиджак, недовольно принимаясь закатывать рукава темно-синей брендовой рубашки.
Я торжествующе растягиваю губы в широкой улыбке.
И правда становится очень даже весло. Сейчас я с миллиардером, таким далеким от простого мира человеком, буду лепить пирожки.
С ума сойти! Наконец-то я почувствовала заветное тепло в области грудной клетки — моё настроение улучшилось.
— Фартук не забудьте, — бросаю ему в руки еще один фартук, который позаимствовала в кухонном шкафу.
Желтый с голубыми цветочками.
Вижу много эмоций, бушующих на стальном лице магната, словно он невероятным усилием воли заставляет надеть на себя этот милый фартук.
— О, а вам идет! — хихикаю.
— Смеешься надо мной? — устрашающе выгибает бровь.
— Нет, конечно! Это просто комплимент, правда. Давайте приступим, сейчас покажу, как нужно правильно лепить. С помощью стакана делаем кружочек, а потом в него начинку вкладываем, — наглядно объясняю я, демонстрируя свои умения на практике. — Этому меня бабушка научила, но как оказалось, я стала готовить лучше нее.
— Тот момент, когда ученик превзошел своего учителя.
— Что-то вроде того, — пожимаю плечами.
Наше так называемое обучение началось.
Давид старается, но пока что у него все валится из рук. Он весь испачкался мукой и измазался тестом.
Я стараюсь держать себя в руках, но мне жутко хочется смеяться.