Будет стыдно, если они догадаются, что я, молоденькая девочка, просто подружка по койке богатого, зрелого олигарха.
Хорошо, что наш разговор прерывается появлением моей бабушки. Она на инвалидном кресле въезжает в комнату.
— Бабушка! — подбегаю, стискиваю её в объятиях. — Как ты?
Мы отходим в сторону, чтобы немного побеседовать наедине, пока заведующая кокетливо принимается щебетать с Усмановым:
— Скромно живем, но хоть как-то... От государства помощи немного, у нас небольшое учреждение…
Давид с серьезным лицом ее слушает, временами оглядывается по сторонам, рассматривая скудный… нет, убогий! Интерьер дома.
В соседней комнате Сан Саныч с Петром Ивановичем сосредоточенно играют в шахматы, а Елена Степановна, как обычно, вяжет сотый, наверно, по счёту шарф. В общем, жизнь стариков продолжается.
— Внученька, неужели жениха привела? — смахивает с ресниц слезинку. — Ой, думала не дождусь, старая!
— Бабушка… все не так...
— Господи, вот это мужчина! Ты только посмотри! Была бы я лет на шестьдесят моложе, я бы ух! С ним.
— Бабуля! — смеюсь, краснея до самых ушей.
Давид поворачивает голову как раз на этом моменте и ловит наши пристальные взгляды. Я тушуюсь.
— А чего Кира не заходит?
— Да тут такая история вышла... Кира уехала, она… ребеночка ждет.
— Вот это новости! Счастье-то какое! — бабушка почти заплакала, я еще раз ее обняла, утешая.
— Тише, не нервничай только. А то ничего не буду рассказывать!
— Всё-всё, я успокоилась. Просто рада за вас очень, наконец-то вы счастье свое нашли. Хоть кому-то в жизни повезло.
Да уж, повезло. И не посмею ей правду рассказать
Вместо этого, чтобы не расстраивать бабушку, я принимаюсь сочинять на ходу красивую сказку о том, как у нас всё хорошо в жизни сложилось.
Дальше мы пьем чай, общаемся, лакомиться пирожками, которые, к слову, еще никогда такими вкусными у меня не получались.
Давид как почетный гость сидит в центре стола. Мне кажется, или сталь на его лице поплыла и он даже немного смягчился? Это все из-за теплой атмосферы и приятного общения в компании добрых людей.
— Спасибо за гостеприимство, нам пора.
Глянув на часы, Давид поднялся из-за стола.
— Анна, идем.
Загрустив из-за предстоящей разлуки, я перебросилась парой слов с бабушкой, простилась и направилась к выходу вслед за мужчиной. Пока шла к нему, он разговаривал на крыльце с кем-то по телефону.
— И телевизор тоже. Плазму, самую большую, — услышала я обрывок разговора. Увидев меня, Давид сбросил вызов. — Поехали.
— Подождите, Давид Вахитович! — на крыльцо выбежала баба Лена с шарфиком в руках. — Успела! — запыхавшись, прохрипела она. — Позволите?
Давид нехотя склонился над этой хрупкой женщиной, а она набросила ему на плечи вязаный шарфик.
— Вам очень к глазам подходит… Зима скоро, не простудитесь. Вы совсем налегке ходите. Это я для сына вязала... Но он уехал за границу, не думаю, что скоро вернется. Но я ему ещё свяжу, делать все равно здесь нечего, а сериалы я уже все наизусть знаю. Да и телевизор наш старенький отработал своё.
— Спасибо, — со странной теплотой в голосе проговорил Усманов.
Кивнув всем остальным зрителям, столпившемся в дверном проходе, важной походкой миллиардер двинулся к машине.
Попрощавшись со старичками, я побежала вслед за ним, перепрыгивая через лужи.
На следующий день, ранним утром, меня будит мелодия входящего звонка. На экране мелькает бабушкин номер. Сонная, я отвечаю.
— Анечка! Вот это да! Представляешь, а жених твой — Буратино богатенький. Он нам денег на ремонт прислал и на мебель новую, а ещё продуктов грузовик и лакомств всяких.
— Ну и главное телевизор, — орет в трубку баба Маня на заднем плане.
Я мгновенно просыпаюсь.
— Неужели!?
Я так сильно удивилась услышанному, что едва не свалилась с кровати на пол.
Глава 11.
Окрылённая новостью, я долгое время не могу прийти в себя.