Интеллигент. И не надо. Все равно с попытками защищать астрологию, алхимию, колдовство спорить я не стану. Вам обоим, по–видимому, нравится говорить парадоксы. Но посмотрите на современную технику. Была ли такая когда–нибудь или нет? Если же не была, то как вы решитесь отрицать технический прогресс?
Философ. …к которому так равнодушно относятся какие–нибудь буддисты Средней Азии, вовсе не уступающие нам, а во многом даже и превосходящие нас своим духовным развитием.
Интеллигент. Ну это, простите меня, из области той же самой алхимии. Мне бы хотелось услышать более убедительные аргументы.
Скептик. Технику нельзя отрывать от других сторон жизни.
Интеллигент. Это я уже знаю. А Вы все–таки попытайтесь. Возьмите и сопоставьте почтовую карету XVIII в. с современным американским паровозом.
Скептик. Извольте. Что такое техника? — Господство человека над природою, над косною материей. Несомненно, паровоз ходит скорее, чем почтовая карета. Он лучше преодолевает пространство, делает путешествие более безопасным, сокращает время дельцам, политикам, ученым. Но в замену этого он отнимает все свободное иремя у десятков тысяч людей, занятых его производством, ставит их в невозможные, вредные и прямо–таки опасные для жизни условия работы, превращает их — Вы сами ;таете — в отупелых животных. Растет власть человека над материей–природой, но одновременно растет и власть материи–машины над человеком. Я думаю, что эти аргументы обладают достаточной силой. И нет нужды ндаваться в детальные сопоставления, указывать на преимущества культуры земли в Египте или древней Месопотамии, на добротность старинных тканей или построек и т. д. и т. д.
Интеллигент. Нет, все это становится невозмож ным! Вы оба запутываете меня какой–то сетью софизмои, Но убедить меня все же вы не в состоянии. И я уверен, что во всех ваших рассуждениях скрыта какая–то основнам ошибка. Где она — я не знаю. Но она должна быть непременно. Мне кажется, отвергая прогресс, вы пользуетесь тем же понятием прогресса. Вы только разлагаете всякий прогрессирующий ряд на элементы и стараетесь показать, что рост одних сопровождается упадком других. Но нельзя же разлагать до бесконечности. В конце концов, должны же мы придти к неразложимому далее элементу, к элементарному движению вперед или назад. Пускай это не прогресс, — Это все–таки какое–то основание, благодаря которому можно говорить о прогрессе и неизбежно о нем говорить и думать. Говорите и думаете о нем и вы. И если разобратьси в этом темном для меня основании, может быть, найдется и выход из лабиринта ваших софизмов. Нельзя отвергать, что везде перед нами какое–то нарастание. Устанавливается ли оно с достоверностью как постоянное? Но раз оно есть, возможно гипотетически установление этого, возможна, если хотите, — вера в прогресс, нечто вроде постулата практического разума. А как Вы станете отвергать нарастание? Его мы наблюдаем и во вне и в себе самих, наблюдаем н собственном своем индивидуальном развитии.
Скептик. Нарастание не есть еще прогресс. И мне нет необходимости его отрицать; тем более, что Вы сами решаетесь строить на нем лишь веру в прогресс. Что же касается индивидуального развития, к нему не трудно подойти так же, как к развитию человечества. В каждом из моментов моей жизни есть своя неповторимая ценность и всякий момент односторонен. Не думайте, будто «выработав» себе ваше теперешнее мировоззрение (с помощью известных «бесед о выработке миросозерцания» или без их помощи — все равно), Вы превзошли себя прежнего. — Вы раскрыли в себе нечто новое и сейчас для вас ценное, но Вы забыли и разучились ценить свое прошлое, которое для Вас и объективно было не менее ценным.