В 1418 году он был отправлен комиссаром к папе, насколько я знаю, чтобы сопровождать его при проезде через нашу страну. В 1424 году он был подеста в Прато и находился там во время битвы при Загонаре.
В 1418 году он поехал в Мантую, где, как кажется, находился папа, но зачем он ездил, и по своим ли или по общественным делам, я не знаю. В 1399 году из-за кражи у мессера Луиджи, который думал, что кражу совершил Пьеро, чего на самом деле не было, содержались во дворце подеста сам Пьеро, мессер Луиджи, Никколо и Франческо.
В 1423 году он отправился капитаном в Ареццо. 21 октября 1400 года, когда Пьеро был в Болонье, куда он убежал от страха перед чумой, Бартоломмео Валори велел написать ему тайно от мессера Луиджи, через Гвидетто Гвидетти, который был близок к подеста, что Пьеро должен быть допрошен по политическому делу, так как на него сделан какой-то донос, и убеждал его, если он считает себя невиновным, приехать во Флоренцию.
В 1422 году он начальствовал над большими галерами, посланными в плаванье на Левант. Галер было две.
В январе 1424 года он отправился послом в Сиену. В начале 1425 года он поехал комиссаром в Фаенцу, так как синьор Гвидо Антонио только что заключил договор с флорентийцами, и война перенеслась туда. Исход был сомнителен, а во Флоренции больше не хотели испытывать судьбу; к Пьеро прислали на помощь Аверардо Медичи, который должности, однако, не имел. Туда же был прислан за счет мадонны Джентиле мессер Джованни Д'Агоббио, чтобы уладить некоторые споры с Никколо да Толентино и Никколо Пиччинино.
В июле 1427 года Пьеро уехал послом к императору, который возвел в дворянство Джованни, бывшего тоже там; объясняли это тем, что Джованни хотел быть старшим в семье. Тогда собравшиеся вместе мессер Луиджи Ридольфи, мессер Маттео Кастильони, Никколо да Уццано, Асторе Джанни, Никколо ди Джино, Джованни и Никколо Барбадори, сер Паголо, сын сера Ландо, Симоне Буондельмонти, Батиста Гвиччардини, Биндо да Риказоли, Ридольфо Перуцци и многие другие написали Пьеро, чтобы просил о дворянстве и он; однако он этого не захотел.
В конце 1429 года он уехал в Пизу комендантом крепости.
17 июня 1441 года его святейшество особым письмом дал поручение Пьеро, который на двадцать шесть дней должен был уехать послом к графу Франческо Сфорца. Настоящей целью его поездки было желание получить обратно десять тысяч дукатов, которые он заплатил Отто Буонтерцо, имея притом на руках решение торгового суда против герцога Филиппо; Пьеро выехал из Римини, поехал сначала в Феррару, затем в Венецию по поручению его святейшества, а оттуда направился в лагерь, расположенный у Мартиненго; там он в самый день приезда или на следующий день заболел и около 20 июля был отвезен в Брешию, где и умер в начале августа.
Мессер Джованни, младший сын мессера Луиджи, был, судя по рассказам, человеком смелым, который ни с кем не стеснялся и так охотно говорил дурное почти обо всех, что многие его по этой причине ненавидели. Он занимал в нашем городе много должностей, был членом чрезвычайной коллегии десяти, комиссаром в Ломбардии при войсках Лиги, воевавших против герцога миланского, и не знаю, за какие победы получил там дворянство. Думаю, что это было ему приятно, так как он соперничал с Пьеро, и каждый из них желал первенствовать в государственных делах, но Пьеро был старший, и поэтому Джованни хотел обогнать его званием. Вскоре он отправился как комиссар на войну с Луккой, но дела шли плохо и пришлось отступить вместе со всем войском; по этому случаю, как это принято в нашем городе, о них говорилось много дурного, и один из сторонников Козимо, некто Милиоре ди Джунта, бывший проездом в Санта Гонде у Нероне ди Ниджи, приехал затем во Флоренцию и рассказывал, что видел в Санта Гонде мула, нагруженного деньгами, принадлежавшими мессеру Джованни Гвиччардини и полученными им от жителей Лукки в награду за отступление. Так как об этом говорили во Флоренции во всеуслышание, то мессер Джованни, считавший себя ни в чем не виновным, не мог вынести такого позора, пришел в синьорию и просил ее раскрыть правду об этом деле; у синьории было столько забот, что сама она этим заняться не могла и удовольствовалось тем, что поручила дело капитану, сыну мессера Руджери из Перуджиа. Затем к Козимо приехал Аверардо Медичи и убеждал его погубить мессере Джованни, доказывая ему, что во всей Флоренции нет человека более дерзкого и более способного помешать всякому их замыслу; поэтому Козимо поехал ночью к капитану, заставил перуджинских Бальони написать ему, возбуждая его против мессера Джованни. Дело тянулось долгие дни, так как капитану хотелось услужить Козимо, а вместе с тем трудно было преследовать мессера Джованни, который был совершенно невинен, а кроме того был человек знатный; в конце концов мессер Джованни, отсидевший несколько дней в тюрьме, был освобожден; таким образом, дело закончилось для него без особенной чести; если он был невинен, то для очищения его имени надо было, чтобы люди, распустившие про него такую клевету, были наказаны и чтобы этим засвидетельствована была его невиновность.