Он повернулся к ней.
— Времени не было, — он сел и посмотрел на нее. — Ты не любишь носить белье, не так ли?
— Нет, senor, — улыбка притаилась в уголках ее рта, когда она взглянула на него. — Я собиралась идти спать, senor.
— О’кей, — ответил он. — Только принеси мне чашку кофе и можешь ложиться.
— Si, senor, — сказала она и снова взглянула на него.
— У меня есть sigarillos Mexicanos, serior. Может, они помогут вам успокоиться и вы будете хорошо спать.
— Марихуана? — спросил он.
Она кивнула.
Он на секунду задумался.
— Какого черта, — сказал он наконец. — О’кей, может быть, это сработает. — Он был все еще слишком взволнован, чтобы уснуть.
Скоро она вернулась с чашкой кофе и тонкой сигаретой.
— Спасибо, — поблагодарил ее он, закуривая и глубоко затягиваясь.
Марихуана была со сладковатым привкусом, мягкая, в отличие от ямайской, дым которой был горьким и драл горло. Он снова затянулся и сразу же начал чувствовать себя лучше.
— Es bueno, sefior? — спросила она.
— Очень хорошая, спасибо, — ответил он. — А теперь можешь идти спать.
— Я могу успокоить вас еще больше, serior.
— Я и так уже совершенно успокоился, чувствую себя слегка глупо, — ответил он.
Она громко засмеялась.
— Mire, sefior, — сказала она, указывая пальцем. Он взглянул — вниз. Его член никогда еще не казался таким большим. Он просто поражал своими размерами.
Его разобрал смех.
— Это смешно, — он попытался придавить член вниз под халатом, но в тот момент, когда отпустил его, член выпрямился и шлепнул его по животу. Он рассмеялся еще громче и посмотрел на нее. — Черт возьми, я совершенно уторчался.
— Si, senor, — она улыбалась.
— Лучше бы тебе сейчас идти спать, — сказал он, пытаясь рассуждать разумно. — Или дело кончится тем, что я всуну его тебе в задницу, — это было действительно забавно. Он не мог перестать смеяться.
— О’кей, в задницу, — сказала она. — Я девственница до замужества.
Он захохотал.
— В этом есть свой смысл.
Стянув с себя платье через голову, она повернулась к нему спиной.
— Сначала нужно сделать его влажным, — она плюнула себе в ладонь и растерла слюну по его члену. — Так хорошо? — оглядываясь на него через плечо, спросила она.
— Хорошо, — ответил он, снова затягиваясь сигаретой. — Действительно, очень хорошо, — смеялся он.
Она осторожно вынула сигарету из его пальцев и положила в пепельницу. Потом раздвинула ягодицы обеими руками и начала садиться на него. В последний момент она схватила член одной рукой и направила его в себя.
— Айии! — завизжала она, полностью садясь на него.
— Фантастика! — ее задний проход был мягким, как бархатная перчатка.
Она начала двигаться вверх и вниз. Он обхватил руками ее бедра.
— Держись крепче, — кричал он, — или улетишь сквозь потолок!
Раздался звук поворачиваемого в замке ключа, и она внезапно застыла. Через секунду она уже бежала вверх по лестнице. Потрясенная Мотти стояла в дверном проеме.
Он с трудом поднялся на ноги, пытаясь вести себя серьезно.
— Мотти! — воскликнул он. — Что ты здесь делаешь? Тебя до завтра не ждали.
Мотти с грохотом захлопнула за собой дверь.
— Оно и видно, — сказала она ледяным тоном.
Он торжественно поднял вверх указательный палец.
— Ты не поверишь в то, что я собираюсь тебе рассказать, — заявил он.
Она молча стояла перед ним.
Тогда он взглянул вниз, на себя. Его эрегированный член указывал точно туда же, куда и поднятый палец. Это было уже слишком — слишком смешно, чтобы быть правдой. Теперь он уже не мог себя контролировать. Он упал на пол и перекатывался со спины на живот и обратно: его бока болели от смеха. Он попытался сесть, но не смог. Он смеялся и не мог остановиться, из его глаз текли слезы.
— Это же так смешно! — удалось ему выдохнуть между судорожными приступами смеха.
Потом начался кошмар.
26
— Он будет моим новым папой? — спросила Каролина, скорее заинтересованная, чем обеспокоенная всем происходящим.
Джо посмотрел на стоящую перед ним девочку. Дети всегда видят самую суть, хотя, может быть, до конца не осознавая происходящего и не понимая. Он взглянул в угол комнаты, где за маленьким круглым столиком сидели, обсуждая условия развода, Мотти, мистер Маркс и адвокаты обеих сторон. Несколько грузчиков выносили чемоданы и коробки с вещами Мотти и Каролины в стоявший у дверей дома грузовик. Он не знал, что ответить ребенку.
— Наверное, так, — поколебавшись, сказал он.
— А ты больше не хочешь быть моим папой? — озадаченно спросила Каролина.
— Конечно, я хочу быть твоим папой, но мама переезжает, а маленькие девочки должны жить со своими мамами, — успокоил он ее.
Каролина покачала головой.
— Я скучаю по Розе, — сказала она. — Мама не умеет делать huevos rancheros.
— Я уверен, что мама найдет другую девушку, которая сможет их тебе готовить, — ответил он.
— Вот будет здорово, — сказала она. — Она и в парк меня будет водить?
Джо кивнул.
Каролина взглянула на него.
— Тебе нравится спать на кушетке, папа?
Джо рассмеялся.
— Не очень.
— Тогда почему ты не спишь в кровати с мамой?
Джо покачал головой. Это была пятница. Он проводил ночи на кушетке с тех пор, как Мотти приехала, то есть с воскресенья. Всю неделю в доме был настоящий ад. В понедельник утром Мотти сказала ему, что хочет разводиться.
— Это глупо, — сказал он. — Я действительно уторчался. Я даже не трахался с ней, ни капельки.
Мотти была тверда, как алмаз.
— И не только Роза. Всегда были какие-то девушки.
— Дерьмо, — сказал он. — Они никогда ничего не значили. Если я и трахался с ними, то только немножко. По-дружески.
— Я совершенно этого не понимаю, — ответила она.
— Ты всегда был таким. Я думала, ты переменишься после женитьбы.
— Я старался, — сказал он.
— Плохо старался, — ответила она. — Ты бегал за девками, даже когда я была беременна, с того самого момента, как ты начал работать на студии.