– Тогда я всё расскажу…
Михаил закрыл рот Жанне и прищурился.
– Я тебя предупреждал. Если правда всплывет наружу, ребенка своего больше никогда не увидишь. Отправишься в свою деревню первым же автобусным рейсом. И никогда не вернешься обратно. Ты меня знаешь. С врагами я не церемонюсь. Так что думай, прежде чем переступить черту.
В глазах Жанны в этот момент загорелся страх. Она не думала о последствиях, когда пришла сегодня в дом. Всё Женька дура виновата. Настропалила ее, что ее сын – наследник состояния Архиповых, вот она и решила ускорить события и получить всё, что принадлежит им по праву. Вот только реакция Элеоноры и Льва ей не понравилась.
– Мы с тобой не об этом договаривались, Миша, – ласково произнесла она и коснулась его груди через рубашку. – Я просто очень сильно устала ждать.
– Я сказал, что к концу года. Сейчас только середина. Считать разучилась?
Жанну всегда раздражал его этот грубый тон. Обычно мужики штабелями укладывались при виде ее внешности и улыбки, а этому хоть бы хны.
– К концу года не получится, Миша. Твоя жена ведь уже всё знает, – она отодвинулась и улыбнулась, чувствуя власть над ситуацией. – Кому она поверит больше: мне или тебе? До встречи, Миша.
С этими словами она схватила коляску и покатила ее к выходу. А Архипов-младший остался стоять на месте, злясь на говно-ситуацию и те руины, в которых он сейчас находился. Он ведь всё хотел провернуть так, чтобы Надя никогда ни о чем не узнала. А эта су*** Жанна всё изгваздала. Какая же дрянь!
Глава 6
Надя умыла лицо холодной водой и посмотрела на свое отражение.
– Капец.
Это всё, что она могла сказать вслух. Из цензурного. Ее тянуло выбежать обратно, схватить вазу со стола и ударить ею Жанну по затылку. Руки до того чесались, что Надя схватилась за раковину так крепко, что заболели пальцы.
Когда она, наконец, вышла, в столовой царила на удивление тишина. За столом чинно продолжала сидеть Элеонора, а вот Лев Николаевич ходил перед столом вперед-назад и что-то рычал себе под нос.
– Хватит мельтешить перед глазами, Лев, – недовольно произнесла Элеонора.
– А что прикажешь делать? Дальше как ни в чем не бывало трапезничать? Уж извини, я не такой аристократ, как ты, спокойно сидеть и делать вид, что не плевать на происходящее, не могу.
Надя замерла, не решаясь сделать шаг в гостиную. Ей отчаянно вдруг захотелось узнать истинные мысли свекров насчет произошедшей ситуации.
– Если ты думаешь, что мне всё равно, то за все эти тридцать лет ты меня так и не узнал, Лев, – произнесла обиженным тоном Элеонора. Нет, в нем не было капризных ноток, как у девиц наподобие Жанны, но тон был такой, что не оставлял сомнений в ее эмоциональном состоянии.
– Прости меня, Эль, я просто на взводе. Уж от кого, а от Миши я такого не ожидал.
Лев Николаевич сразу же подошел к жене и наклонился, стараясь заслужить ее прощение.
– Давай по существу, Лев, – Элеонора вздохнула. – Если я правильно поняла, то эта наглая девица Жанна – бывшая любовница Миши? Она была еще до Нади, так?
– Судя по дате рождения ребенка, так, – Лев кивнул, даже задумчиво почесал подбородок.
– Тогда об измене речи не идет.
Наде показалось, словно свекровь выдохнула с каким-то облегчением, и это было странно. Она ожидала от нее противоположной реакции. Какую выдала ее прошлая свекровь, даже обрадовавшись ее разладу с Алексеем.
Надя было воспряла духом, ведь истина в ее словах была. Она и сама об этом думала, но мысль, озвученная другим человеком, вселяла больше надежды, чем собственная.
– Я уже ни в чем не уверен, Эль. Не стал бы Мишка за спиной у Надьки содержать эту девку с сыном, если бы всё было шито-крыто и так гладко, как ты хочешь расписать всё.
– А что ты предлагаешь? Заставить его развестись и жениться на этой… даме легкого поведения?
Надя не удивилась, не услышав из уст Элеоноры ругательств. Другая бы на ее месте обозвала бы Жанну словом покрепче.
– Глупости не говори, Эль, Мишка Надьке развод не даст, это раз. Да и Жанна эта… скользкая какая-то, только родила, а уже нацелилась на наше имущество.
– Типичная охотница за богатством, не чета Наде, так что напряги своих архаровцев, пусть разузнают всё. Из этого представления я едва ли половину поняла.