Лида аккуратно сложила рубли обратно в пояс, потемневший от пота и местами протертый, и застегнула его.
— Твоему брату нужно было поделить деньги между вами поровну, — проворчал Лев.
— Он не доверял мне.
Окно загремело: порыв ветра налетел на разбитое стекло, и день стал еще больше походить на серую зимнюю ночь. Комната погрузилась в молчание. Лида надежно закрепила пояс у себя на талии, забралась на кровать с ногами, натянула на плечи одеяло и стала наблюдать, как великан достает старую потертую оловянную табакерку и неторопливыми привычными движениями скручивает папиросу. В его огромных пальцах самокрутка казалась совсем маленькой. Вставив ее между губами, казак с недовольным видом произнес:
— Каждый день ходить и ждать у церкви — пустая трата времени.
— Не надо, Лев.
— Я серьезно, Лида. Он не придет.
— Придет.
— Я не хочу… — Он осекся.
— Не хочешь чего?
— Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Опять. — Попков зажег сигарету, затянулся и принялся рассматривать ее горящий конец, чтобы не смотреть на Лиду.
Девушка сглотнула, она была одновременно тронута и обижена. Рассердило ее то, что казак сомневался в Алексее.
— Лев, Алексей придет. Я знаю, он придет. Завтра, или послезавтра, или на следующий день, но однажды я поднимусь по лестнице храма Христа Спасителя, и он будет ждать меня там…
— Нет. Он уже не вернется. И так для него же лучше.
— Не надо, Лев, — снова сказала она.
Он оторвался от подоконника, и его богатырская фигура как будто заполнила все свободное пространство. Елены не было, она куда-то ушла по своим делам, но даже без нее маленькая комнатка казалась слишком тесной. Тусклые стены словно давили. Лида расстегнула пояс, достала купюру и бросила ее на кровать перед казаком.
— Купи себе что-нибудь выпить, Лев. С твоим отвратительным характером…
— Да что, на нем свет, что ли, клином сошелся? Вы же всегда с ним только то и делали, что собачились. Этот твой Алексей — гаденыш надутый, нам без него только лучше.
Лида молниеносным движением сбросила с себя одеяло, вскочила на ноги и в следующую секунду оказалась рядом с казаком. Она стукнула его кулаком по гранитной труди.
— Глупый казак! — закричала она на него. — А ну возьми свои слова обратно!
— Нет.
— Возьми!
— Нет.
Горящими глазами они смотрели друг на друга.
— Он мой брат, разве ты не понимаешь? Твой глаз совсем ослеп? Для меня Алексей — все! Он — вся моя семья, пока мы не найдем отца. Не смей говорить, что мне без него лучше, ты, безголовый осел!
— Черт, Лида, — обозлился Попков, — он не стоит того, чтобы…
— Он мой, — задыхаясь, продолжала негодовать Лида. — Я обязана ему. Всем.
— Не городи ерунды, девочка. Ты ничем ему не обязана. Когда стало действительно горячо, он тебя просто бросил, а до этого он только то и делал, что жаловался.
— Ты не прав!
— Ха, скажи, в чем?
Долгий вздох вырвался из легких Лиды, она плюхнулась на край помятой постели, крепко обхватила себя руками и наклонила голову. Волосы ее свесились вперед, закрывая лицо.
— Разве ты не помнишь, — негромко произнесла она через огненный занавес, — как он отдал приказ, который спас жизнь Чану Аньло, когда он попал в руки националистов? Ведь из-за этого Алексею пришлось бежать из Цзюньчоу. Националисты хотели отомстить. Он пожертвовал всем ради меня. Он Чана спас ради меня.
Попков рыкнул:
— И все равно он — сволочь.
Лида подняла голову, поняв, что в этой битве ей не победить, и с трудом заставила себя улыбнуться. Улыбка вышла кривобокая и неискренняя.
— Может, ты и прав, старый медведь. Извини, что я на тебя накричала. Он действительно сволочь… Еще какая.
Лев рассмеялся так громогласно, что треснутое стекло в окне выпало из рамы.
Квартир не хватало. В город со всех уголков страны стекались крестьяне. Лида диву давалась, видя, сколько их бродит по улицам. И всем им нужно было где-то жить. Они шатались по Красносельской с шерстяными одеялами под мышкой и держали на плечах ботинки или сумки с инструментами. Все, что можно было продать или обменять на еду, они носили с собой. Лида научилась узнавать их. И не только по домотканой одежде и широким загрубелым ладоням, но и по непреходящему смущению в глазах. Неужели и у нее такие же глаза? Неуверенные, нервные, бегающие.