Старая дама даже решилась и, чтобы раскрыть мне глаза, тайно провезла и передала мне предсмертные записки ее отца. Это был практически покаянный вариант по сравнению с теми "хорохорившимися" записками, которые были изданы им в Ростове-на-Дону в стане Деникина… […]Привезла мне моя фея и такую же практически покаянную стенограмму воспоминаний Гучкова и даже копию великой и отчаянной рукописи Н.Е.Маркова "Войны темных сил" – о закулисе масонских лож и "жидовствующего" подполья в России.
Якобы для дела (для проверки прошлого старых эмигрантов, с которыми предполагалось выйти на перспективные контакты) мы с ней даже забрались в закрытые даже для историков разделы Центрального государственного архива – фонд ЦГАОР СССР #116 – Союз Русского Народа и фонд #117 – Русский народный союз имени Михаила Архангела. И жадно пили их горько русский потаенный яд.
А потом мы с аристократической дамой вдохновенно на пару честили евреев. Она закатывала глаза и вздыхала: – Видит Бог, я не антисемитка. Но еще мой "папА" говорил: антисемит – это вовсе не тот, кто выступает против евреев; антисемит – это тот, против кого выступают евреи. Так что, если мы с тобой верим в Россию, то обязательно окажемся "у них" в антисемитах. Видно, такова уж наша историческая провиденциальная судьба.
Мы оба вздыхали и строили наивные планы, как попытаться умно организовать уже русскую спасительную закулису в иудаизированном СССР, чтобы хоть как-то оттянуть процесс крушения русской нации. И многое из советов старой дамы я и мои друзья вскоре использовали при организации движения "русских клубов", которое дало русским относительную передышку на двадцать брежневских золотых "застойных" лет.
Но картинка Союза Русского Народа, живо нарисованная аристократкой, увы, как под копирку, предсказала плачевное поведение русских национальных движений на рубеже 90-х годов. Та же необъятная многочисленность и амбициозная разбросанность весьма живых, но мелких организаций, которые уже в нашем "Славянском Соборе" (в котором я был сопредседателем), столь же туго связывались в единый узел, как в Союзе Русского Народа".
О 90-х годах чуть позже. Не было бы этих 90-х годов – кто бы стал обсуждать Байгушева? Но вначале о самой схеме. Пожилая эмигрантка живет в Швейцарии. Из Швейцарии, где у нее есть знакомые, она приезжает в Москву для того, чтобы учить хорошим манерам – кого? Нелегалов. Ей представляют этих нелегалов. Если она приедет в Швейцарию, то ей ничего не стоит этих нелегалов "сдать". Значит, ей так доверяют, что дальше некуда. Но тогда эта пожилая дама принадлежит к золотому фонду соответствующих советских органов. В этом нет ничего плохого, но это прямо вытекает из описания Байгушева. Тогда почему "органы" так странно пользуются возможностями своего золотого фонда?
Пожилая дама водит работников организаций, тесно связанных с органами, по интуристовским злачным или злачно-культурным местам. Каждое из таких мест находится под наблюдением всех спецслужб – не только наших, но и иноземных. И иноземцы прекрасно понимают, что такое интуристовские злачные места. Значит, зафиксировав даму рядом с работником того же АПН (или чего угодно еще – важно, что советским человеком, допущенным в интуристовские отстойники), иноземцы не могут не задаться вопросами.
Дама приезжает назад в Швейцарию. Ей начинают задавать вопросы. Она либо на них отвечает, либо… как минимум, перестает ездить в СССР. Напоминаем, что речь идет об эпохе, когда любая поездка в СССР – это немедленное место в картотеке НАТОвских и иных спецслужб, в том числе и швейцарских. Нейтралитет кого-либо в Европе в эти годы, и тем более нейтралитет Швейцарии, – это анекдот для дегенератов.
Но даму не "прихватывают", не чинят ей никаких препятствий. Она раз за разом ездит в СССР. И учит нелегалов (больше, знаете ли, их учить некому). Поскольку эта сказка не выдерживает критики, то у нас есть две возможности истолковать откровения Байгушева.
Одна уже использована органами типа газеты "Дуэль". Объявить Байгушева лгуном, его построения – продуктом чистого вымысла. Но это не так. Байгушев иногда лжет специально, иногда по непониманию. Но он не только лжет. Для того, чтобы по-настоящему это понять, надо вчитаться в книгу, преодолев отвращение. И надо иметь чуткий аналитико-семантический слух для того, чтобы отделить зерна от плевел.
Я не могу проделать всю эту работу на глазах читателя. И потому прошу просто мне поверить. Есть лакуны, в которых Байгушев не лжет, а… скажем так, предъявляет деформированную ценную информацию в расчете на понимание.
Вторая возможная трактовка откровений Байгушева состоит в том, что засвечиваемая им дама приезжала в СССР по соответствующему заданию иноземных спецслужб. Но суть задания была не в том, чтобы сдать каких-то там нелегалов. Это, может, и делалось, но по двойному согласованию. Иначе дама долго бы в СССР не продержалась.
Тогда суть задания могла быть лишь в том, чтобы построить в советской элите внятный очаг антисоветской идеологическо-подрывной деятельности. Тот самый очаг, который Байгушев и называет – "русский орден внутри КПСС".
Этот очаг следовало не просто построить, но и соединить с соответствующими терминалами, расположенными за рубежом. А поскольку напрямую соединять подобные очаги с терминалами типа штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли или штаб-квартиры БНД в Пуллахе было, что называется, западло, то "русский орден" должен был получить более респектабельного иноземного собеседника – в виде русских эмиграционных структур, расположенных на Западе.
Все эти структуры находились под тотальным контролем тех же Лэнгли и Пуллаха. Но "русский орден" мог получить "отмазку" в виде высказываний иноземных фигурантов русской национальности: "Ребята, мы такие же русские, как и вы. Мы дурим своих так же, как вы дурите своих, а у нас общее русское дело".
Цену таких заверений пусть каждый определяет сам.
Я же рассматриваю все в том ключе, который предлагает Байгушев. С поправкой на реальность, разумеется. Потому что иноземная дама, учащая нелегалов, – это, вне переосмысления, повторяю, слишком уж наивная сказка.
Что делает Байгушев, рассказав сказку? Он раскрывает нам доктрину тайного "русского ордена". Который все еще ведет борьбу. Кто же и когда раскрывает тайную доктрину!? Почему эта эзотерика должна стать материалом для мемуарных откровений?
Как бы там ни было, Байгушев пишет:
"…Согласно нашим русским древним духовным заветам, а они сформулированы в нашей Русской Тайной Доктрине, называемой Исихазмом – Внутренним Безмолвным Созерцанием Сердца… мы, русские, призваны Провидением в этот бренный мир, чтобы бороться против Мертвого Духа".
Рядом с этим признанием – вопрошание Байгушева. Повторим его с самого начала:
"Картинка Союза Русского Народа, живо нарисованная моей собеседницей, увы, под копирку предсказала плачевное поведение русских национальных движений на рубеже 90-х годов. Та же необъятная многочисленность и амбициозная разбросанность весьма живых, но мелких организаций, которые уже в нашем Славянском Соборе (в котором я был сопредседателем) столь же туго связывались в единый узел, как и в Союзе Русского Народа. Неужели это в какой-то степени естественная болезнь "большого народа", который все никак не осознает, что перед агрессивностью "малого народа" всем нам, русским, надо сплотиться и забыть, забыть, забыть обо всех личных амбициях? Что сплотиться на национальной почве – сегодня единственный для нас, русских, шанс спасти свою нацию?!"
Ничего плохого в этих словах Байгушева о сплочении русских не вижу. Плохо другое. Те "малые народы", которые Байгушев избрал себе метафизическим врагом (носителем Мертвого Духа), никогда не будут выдавать посторонним в книге, издаваемой широкими тиражами, свои тайные эзотерические доктрины. Это первое.