Работая с Софи, Негулеску понял, что лучше всего актрисе удаются роли простых крестьянских девушек, привыкших к тому же ходить босиком. В одной сцене, для которой ей пришлось одеться в дорогое платье для первой встречи с миллионером, героем Клифтона Уэбба, казалось, что туфли на высоких каблуках отвлекают ее внимание, рассеивают концентрацию.
"Туфли были ей неудобны, более того, они были ее врагами, — вспоминал Негулеску. — В той сцене, где ноги не попадали в кадр, она их сбросила, и сразу же ее игра стала более свободной, появились раскованность и уверенность. Она обрела вдохновение и истинное достоинство. Я подумал, что если бы ей удалось запомнить это состояние "без туфлей", она вышла бы на такой высокий исполнительский уровень, когда не нужны никакие правила, никакие актерские трюки, и стала бы легендой кино".
Съемки фильма закончились по графику, что позволило Софи до начала работы в новой картине провести Рождество в Риме. Возвращение в Италию могло стать для нее испытанием. Во время очередного прилета Понти в Грецию Софи поехала встречать его в афинский аэропорт. Хотя они всегда старались вести себя осторожно, бывая на публике, на этот раз, казалось, она не смогла сдержать своих эмоций. Когда Понти вышел из самолета, Софи подбежала к нему, страстно поцеловала и, пока они проходили через таможню и иммиграционную службу, продолжала прижиматься к его плечу. Папарацци, которые всегда толкались в аэропорту, чтобы захватить врасплох прибывающих знаменитостей, не упустили возможность сделать интересные снимки. Может быть, Софи именно этого и хотела. Возможно, она думала, что обнародование ее связи с Понти заставит его действовать энергичнее.
Спустя несколько лет она фактически призналась в этом. "Я обожала Карло, — говорила она. — Это был мой мужчина, мой единственный настоящий мужчина. Я страстно хотела, чтобы он стал моим мужем и отцом моих детей. В какой-то момент наших отношений мне казалось, что он не сделает решительного шага, если я не подтолкну его к нему. В конце концов, это свойственно всем мужчинам, которые живут на два фронта, стараясь сохранить добрые отношения в семье и обойтись без скандалов с любовницей. Однако я не хотела такой жизни для нас с Карло".
Публикации фотографий, сделанных в аэропорту, в итальянской прессе послужили причиной неприятностей не только для Софи и Понти, но и для его жены и детей, которые стали объектом преследования папарацци. Поэтому съемки за рубежом позволяли ей хотя бы на время уйти из-под огня критики.
На Рождество Софи и Понти отправились на вечеринку в отеле, где остановился Джон Уэйн, прибывший в Рим, чтобы встретиться с ним и с высшим руководством, обеспечивающим съемки "Легенды о затерянном", которые по плану должны были начаться второго января 1957 года. Уэйн украсил рождественскую елку флагами всех стран, граждане которых участвовали в создании фильма. Из-за кризиса на Ближнем Востоке основное место съемок пришлось перенести из Египта в Ливию, подальше от взрывоопасного района, на границу с Алжиром и Тунисом.
В определенном смысле Софи предстояло работать на самого Джона Уэйна. Его независимая студия "Батджак продакшн" (названная в честь вымышленной фирмы, занимающейся грузоперевозками, в фильме 1942 года "Пожнешь бурю") заключила соглашение с "Юнайтед артисте" на производство трех кинофильмов и начинала с "Легенды". В связи с этим "Юнайтед артистс" подписала с Робертом Хаггиагом из итальянской студии "Диа-фильм" контракт о частичном финансировании проекта, что объясняло, каким образом Софи и ее партнер Россано Браззи стали сниматься вместе с Уэйном. "Легенда исчезнувших" была детищем режиссера Генри Гейтуэя, закаленного производством вестернов и фильмов "экшн", по нынешней терминологии, который вынашивал идею в течение многих лет, прежде чем нанял плодовитого Бена Гехта для разработки сюжета и Роберта Преснелла-младшего, чтобы написать сценарий. Уэйн хотел снимать фильм в калифорнийской Мохавской пустыне, поближе к дому, но Гейтуэй заявил: "Публика сможет понять, что дюны созданы бульдозерами, а песчаные бури — ветровыми установками".
Критики часто утверждали, что Джон Уэйн всегда изображает Джона Уэйна, однако на этот раз он хорошо справился с ролью Джо Дженьюэри, пристрастившегося к бутылке проводника пустыни в Тимбукту, где-то в центральном районе Сахары. Героиня Софи (Дита) в сценарии названа рабыней, чтобы не дразнить голливудскую цензуру, хотя ее специфическая походка выдает в ней городскую проститутку. Россано Браззи играет главного героя, который организует экспедиции для поисков своего исчезнувшего отца, археолога: когда-то давно он отправился за древними сокровищами, спрятанными, по его мнению, в недрах пустыни.