— Артур, в прошлый четверг умерла миссис Гиллеспи, — начал детектив Барротт.
Артур кивнул и изобразил печаль. Неожиданно он испытал благодарность к миссис Харник.
— Знаю. Я так надеялся, что она проживет немного дольше! Ее собиралась навестить дочь, с которой они не виделись два года.
— Вы знали об этом? — спросил доктор Коул.
— Конечно. Миссис Гиллеспи рассказала мне.
— Понимаю. Мы не знали, что она с кем-то обсуждала визит дочери.
— Доктор, вы же помните, сколько времени требовалось, чтобы накормить миссис Гиллеспи. Иногда во время еды она отдыхала, и мы болтали.
— Артур, вы рады, что миссис Гиллеспи умерла? — прямо спросил детектив Барротт.
— Да, рад, что она ушла из жизни до того, как рак причинил ей еще большие страдания. Она бы страшно мучилась. Я прав, доктор? — и он посмотрел на доктора Коула, как бы ожидая поддержки.
— Возможно, — неохотно согласился врач. — Конечно, никому не известно…
— Но я хотел, чтобы она дожила до приезда Анны-Марии. Мы с миссис Гиллеспи часто молились об этом. Она просила меня почитать одну молитву из требника святого Антония. Там есть молитвы, которые годятся для особых случаев.
Детектив Барротт внимательно изучал его лицо.
— Артур, вы заходили в комнату миссис Гиллеспи в прошлый четверг?
— О да, я заглядывал к ней как раз перед обходом сестры Краус. Но миссис Гиллеспи сказала, что ей ничего не нужно.
— Миссис Харник утверждает, что видела, как вы выходили из комнаты миссис Гиллеспи около пяти часов. Это правда?
Артур поразмыслил, прежде чем ответить:
— Нет, я не заходил к ней в комнату. Я только заглянул и убедился, что она спит. У нее была тяжелая ночь, и я беспокоился, все ли в порядке. Миссис Харник видела, как я заглянул в комнату.
Доктор Коул с явным облегчением откинулся на спинку стула.
Голос детектива Барротта смягчился.
— Но в прошлый раз вы говорили, что миссис Харник ошиблась.
— Тогда меня спрашивали, не заходил ли я в комнату миссис Гиллепси дважды. Я ответил «нет», потому что так и было. Но потом я припомнил, что заглядывал к ней. Так что мы с миссис Харник оба правы.
Доктор Коул теперь улыбался.
— Артур — один из самых заботливых наших служащих, — сказал он. — Я уже говорил вам об этом, мистер Барротт.
Но детектив не ответил на улыбку.
— Артур, а другие санитары тоже молятся вместе с пациентами, или, кроме вас, этим никто не занимается?
— О, думаю, кроме меня — никто. Видите ли, когда-то я учился в семинарии. Я собирался стать священником, но заболел и вынужден был изменить своему призванию. Но в каком-то смысле я до сих пор считаю себя духовным лицом.
Глаза детектива Барротта, внимательные и сочувствующие, побуждали к откровенности.
— Сколько вам было лет, когда вы поступили в семинарию, Артур? — спросил он доброжелательно.
— Двадцать. А проучился там до двадцати с половиной.
— Понятно. А скажите, Артур, в какой семинарии вы учились?
— В Колледжвилле, штат Миннесота. Община Святого Бенедикта.
Детектив достал блокнот и сделал пометку. Слишком поздно Артур осознал, что проявил излишнюю откровенность. А вдруг Барротт свяжется с общиной, и ему скажут, что Артур покинул семинарию по требованию духовного наставника после смерти отца Даминиана?
Весь день Артур пребывал в тревоге. Хотя доктор Коул разрешил ему вернуться к работе, он постоянно ловил подозрительные взгляды сестры Шиэн. Да и пациенты косились на него с откровенной неприязнью.
Артур зашел в палату мистера Томэна и столкнулся с его дочерью, которая объявила, что он «может больше не беспокоиться о папе». Она попросила сестру Шиэн прикрепить к отцу другого санитара.
Это была пощечина. Только на прошлой неделе мистер Томэн пожаловался Артуру, что у него не осталось больше сил бороться с болью. Артур утешил его: «Может быть, Господь скоро избавит вас от страданий».
С приклеенной к лицу безмятежной улыбкой Артур пересек комнату отдыха, чтобы помочь мистеру Вилану, который силился подняться на ноги. Он проводил мистера Вилана до туалета и обратно и, проходя по коридору, почувствовал, что у него начинается приступ головной боли. Знакомая слепящая боль, от которой перед глазами пляшут огоньки. Артур знал, что́ вскоре за этим последует.
Помогая мистеру Вилану устроиться в кресле, он бросил взгляд на телевизор. Экран затуманился, и сквозь мглу начало проступать лицо Гавриила, образ которого словно сошел с картины «Судный день». Архангел заговорил, обращаясь к нему одному:
— Артур, здесь тебе угрожает опасность.