Не в силах стоять на месте, я начал мерить шагами комнату. Эйрин исподлобья следила за моими передвижениями.
– Имея в знакомых Авериса, ты могла бы рассчитывать на куда более комфортное укрытие, чем здесь. Почему именно гарнизон?
– Потому что защита - это не стены, - покачала она, – это люди.
Я остановился и поднял голову. Уела так уела.
У Сайгона много хороших знакомых. Почти все они чем-то ему обязаны. И тот факт, что друг внезапно решил вспомнить обо мне, вызывал вопросы.
– Эйрин, - дошёл я до сути, – скажи мне, пожалуйста: почему именно сюда?
То, что вопрос попал в цель, я увидел сразу - по мгновенно подобравшейся подопечной, по её остановившемуся взгляду и по резко сжавшимся губам.
– Есть же причина, да? – продолжал напирать я, понимая, что если сдамся сейчас, правды не узнаю.
А она мне нужна.
– Ему нужен был здесь свой маг, – усмехнулась девушка, – предыдущие отчитывались напрямую Цитадели, что… вызывало вопросы. Информация терялась и он начал копать.
Я кивнул, нахмуриваясь. То, что сообщила Эйрин, ещё раз давало понять, что не все спокойно в нашем королевстве.
А ещё эта информация очень лoгично укладывалась в происходящее.
– То есть,твои отчеты Цитадель не получает? - ещё раз решил удостовериться я, уже зная ответ.
Эйрин покачала головой:
– Официально в гарнизоне мага нет. Неофициально же...
Α неофициально каждая орoчья собака может полюбоваться на купол защиты, которым окружен гарнизон.
Дойдя до окна, я привалился к деревянной раме и задумался. Происходящее мне сильно не нравилось.
С одной стороны, затихшие орки. И радоваться бы, да вот не получается - враг подобен маленькому ребенку: если притих - жди беды. А значит, что-то у них там происходит - причем происходит настолько незаметно, что даже наша разведка остается в неведении.
А хотя, сейчас бойцы вернутся - спросим.
С другой стороны мңе не давали покоя слова подопечной о трех магах в королевском совете. С какой стати Цитадель вдруг вздумала укреплять свои и так неплохие позиции? Заполучить даже одно место дорогого стоит, и все три?..
То-то Аверис забеспокоился.
А пентаграмма? А странный склад мебели?
– О чём думаешь? – Эйрин неслышно подошла и остановилась напротив. Плащ она всё-таки сняла, оставшись в темной рубахе. На шее тускло посверкивала серебром цепочка, уводящая под расстегнутый на две пуговицы воротник.
– Οбо всем, - поморщился я, – то пусто, то…
– Меня учили, что беда не приходит одна, - верно истолковала мои слова девушка, – если уж и наваливается, то знатно и сразу.
Через окно, выходящее на стену, я мог видеть кусок двора - небольшую поленницу, приспособленную под нужды кухни, старый котел, до которого у Верлейна никак не доходили руки - то ли вымыть,то ли выбросить, – и дверь в кладовую, где в свое время пыталась проводить ревизию тогда еще Вирра. Странное время было, но спокойное - не было ощущения висящего над тобою дамоклова меча.
– Асгор сказал, что у тебя отозвался дар, – сообщил я, спеша заполнить повисшую тишину.
Эйрин едва заметно усмехнулась, прислоняясь к окну. Розовая прядь, незнамо как выбравшись из забранных назад волос,тут же упала ей на лоб.
– А ещё говорят, женщины потрепаться любят, – иронично хмыкнула она, - а оно вон как бывает.
– Чем же еще заняться в гарнизоне? - охотно подыграл ей я, – не оружие же всё время точить.
– Не оружие, так языки, – всё-таки заулыбалась девушка и тут же посерьезнела,точно вспомнив что-то, - отозвался, Сайрус. И, признаться, я не знаю, что с этим делать.
Недосказанность повисла в воздухе. И, хоть Эйрин и договорила, я понимал, что есть что-то ещё, чего она не скажет, но о чём подумает.
О том поцелуе.
– Мне… страшно, - внезапно призналась подопечная, поймав мой понимающий взгляд и, будто решившись, быстро заговорила: - мне страшно постоянно. Каждое мгновение, каждый день, каждый скрип ворот. Когда приходят обозы, я прячусь за колонну и наблюдаю, не приехал ли кто-то знакомый. Кто может меня узнать и… - она всхлипнула, но я даже не пошевелился: не хотел спугнуть. - Каждую ночь меня будят шорохи. Поверь мне, я даже знаю, когда меняются караулы во дворе - по шуму и голосам. И вечера… когда за окном темнеет, я боюсь, что закончатся свечи,или масло в лампе, или… - она вновь всхлипнула и обхватила себя за плечи руками, точно силясь согреться, – я в жизни такой трусихой не была, как сейчас! Всего боюсь, за всех бoюсь, за тебя боюсь… - она смахнула слезинку с щеки и смущенно поглядела на меня, - вот что мне делать?