— Именно так все было между вами с Джеймсом? — мама Мел редко говорила о своём муже. Да и Мелани никогда его не видела, поэтому мама и не поднимала эту тему. Мел понимала, что ей чего-то не хватало, но мама точно понимала, что девушке не хватало её кусочка души, и я знала, что это съедало Мел изнутри.
Точно также я чувствовала себя сейчас.
Возле глаз мамы появились морщинки и, казалось, что она потерялась в воспоминаниях:
— Мы с Джимми выросли вместе. И были практически соседями всю нашу жизнь. Он был моим лучшим другом всё время. И влюбиться в него было очень просто, прямо как сделать глоток свежего воздуха. Я больше никого никогда не любила, после него, — мама слегка улыбалась своим воспоминаниям. — Но это оказалось не так просто для него, — она хихикнула, вспоминая его первые оплошности в отношениях. — Сначала он держал дистанцию между нами, прошло даже несколько недель, прежде чем Джимми заговорил со мной. И я даже не понимала, что такого сделала, чтобы оттолкнуть его, чтобы заставить злиться на меня. Я пыталась поговорить с ним, чтобы всё наладить, но он не подпускал меня к себе. Это буквально убивало меня, но я дала Джимми время и пространство. Ему понадобилось несколько недель, чтобы собраться с духом и снова заговорить со мной. Само собой разумеется, я была очень зла на него, настолько, что у меня даже появилась мысль больше с ним не разговаривать. Конечно же, я не оттолкнула Джимми. Я знала, что не смогу без него. Я любила его и принимала это. Любые проблемы, которые возникали на нашем пути, не были непреодолимыми. Мы могли их решить, потому что должны были. Любовь должна была выжить. Спустя несколько месяцев, я спросила Джимми, что же его так оттолкнуло раньше. Он сказал, что просто боялся себе признаться, что любит меня. Нам было только семнадцать, и его очень сильно пугало, что мы были настолько молоды, и настолько влюблены. Я думаю, мы оба знали, что если будем вместе, то нас уже ничего не разлучит. И это немного было пугающим,— слеза покатилась по её щеке, и мне оставалось только гадать, как она не рассыпалась в прах от этих воспоминаний.
Мама собралась с силами и внимательно посмотрела мне в глаза, прежде чем продолжила:
— Мэдди, я бы всё отдала, лишь бы опять прожить те моменты, побыть с ним. Я просыпаюсь каждый день с мыслью о нём, я люблю его, и так скучаю по нему. Понимаю, что он ушёл, но что-то внутри меня страшно желает повернуть время вспять, чтобы опять побыть с ним, чтобы наверстать те недели, которые мы упустили. Любовь — сложная штука. Но, в конце концов, она, может быть, простой, если к этому сначала приложить усилия. Если ты любишь Рида, и Рид любит тебя, то вы разберётесь со всем. Просто не позволяй кому-то или чему-то забрать у тебя твою любовь, ибо она может уже не вернуться, — мои глаза жгли слёзы, как я могла его оттолкнуть? Я была настолько поражена новостью про беременность, что даже не дала Риду шанса высказаться; не дала шанса нашей любви.
Я хотела верить, что наша любовь выживет. В своём сердце, я осознала, насколько глупой была всего лишь несколько часов назад. Знала, что он любит меня, и знала, что Рид — один единственный для меня.
— Ты рассказал ему про ребёнка? — мама была очень сосредоточенной. И я знала, что независимо от того, насколько сильно она меня любила, Рид интересует её не меньше, а особенно сейчас, когда появится малыш.
— Да, я рассказала ему, но он был не в восторге. И я думаю, что известие было огромной частью проблемы, но так не должно было быть. Мне необходимо было усмирить свои чувства, и быть чуткой по отношению к нему, но я этого не сделала.
Мама до сих пор держала меня за руку. Казалась, будто она боялась прервать контакт со мной, и что я перестану её слышать, если не буду чувствовать прикосновения.
— Ох, милая. Отцы не превращаются в дедушек, пока ребёнок не родился, но вот мамы… это совсем другой разговор. Мама становится мамой в тот момент, когда узнаёт, что беременна. Всем мужчинам необходимо время, чтобы свыкнуться с этой мыслью, чтобы осознать. Рид ещё молод. Чёрт, да и ты тоже. Но подумай об этом, как о маленьком препятствии на вашем пути. Ты не можешь контролировать его чувства. Вы двое никогда не выживите, как пара, если не будете принимать то, что кто-то из вас может иметь другое отношение к ситуации. У людей есть право испытывать свои собственные эмоции и, что самое важное, необходимо уважать их и поддерживать, когда необходимо. Именно это никогда не показывают в фильмах.
Я никогда не думала об этом таким образом. Чёрт, я даже никогда об этом не задумывалась. Как же мне повезло с мамой, и я рада, что она — моя семья.
Когда я впервые встретила Мелани, то подумала, что у неё была странная способность — читать мысли. Но сейчас стала задумываться, не передаётся ли это по наследству?
Мама расставила всё по своим местам, и сейчас всё казалась таким простым. И почему я не смогла сделать это самостоятельно?
Я вздохнула, вот как я могла всё испортить?
— Я оттолкнула его, потому что он был не в восторге от ребёнка. Я знаю, так нечестно, но так оно и было, — уткнувшись лицом в руки, будто это помогло бы мне спрятаться от стыда, я продолжила: — Но есть ещё кое-что. Он полностью игнорирует своё прошлое и свою семью, и я не могу быть с ним, если Рид не возобновит с ними отношения, — я не хотела говорить ей обо всех его проблемах. Так как это проблемы Рида, и не мне о них рассказывать. А на самом деле, я чувствовала, что если расскажу ей про Рида и его семью, то мама станет на его сторону. А ей я никак не смогу сказать, что она не права.
Мама больше ничего не спрашивала; она просто посмотрела на меня и продолжила:
— Мэдди, я скажу тебе это только потому, что ты мне как дочь и я тебя люблю. И я скажу, ничего не приукрашая — ты повела себя как идиотка, милая.
Она только что назвала меня идиоткой?
Хотя, что уж тут сказать; я рассмеялась, не контролируя свои эмоции. И когда, наконец-то, успокоилась, то сказала:
— Ладно, хорошо, но, всё-таки, объяснись, мам.
— Ты оттолкнула его за то, что он сделал точно так же, как и ты. Ты же тоже не смирилась со своим прошлым. Рид любит тебя, а ты не даёшь ему делать это только потому, что боишься, что он причинит тебе боль. Ты не можешь продолжать жить и при этом бояться, что всё хорошее будут отбирать у тебя, так как произошло с твоими родителями. Ты хочешь, чтобы Рид был цельным, но это тоже нечестно, потому что ты не являешься такой, — теперь я точно поняла, что совершила ошибку.
Чёрт побери, её умение читать мысли!
— Но что насчёт всего остального? Учеба и посещения доктора, и место проживания, и страховка, и работа… ещё со стольким предстоит разобраться, прежде чем двигаться дальше. Я не могу тянуть Рида за собой, если он этого не хочет. Я не буду его заставлять быть со мной, — чувство тревоги тут же поднялось, стоило мне только подумать об этом. А слёзы начали появляться в глазах от вероятности, что, возможно, Рида не будет рядом, чтобы помочь мне двигаться дальше.
Но он смог бы. Рид до сих пор был бы здесь, если бы я не боялась принять его любовь.
Мама успокаивающе гладила мою руку.
— Я согласна с этим на тысячу процентов, но, милая, ты же даже не дала ему шанса двигаться вместе с тобой. Ты вытолкнула Рида прочь, прежде чем он хотя бы взял тебя за руку. Ты хочешь знать, что я сделала бы на твоём месте? — её глаза нервно заблестели, когда она ожидала ответа на свой вопрос.
На этот вопрос даже не стоило отвечать, она всё равно скажет мне, что думает об этом. Даже не дождавшись моего ответа, мама снова начала говорить.
— Я думаю, что тебе следует отдохнуть, освежить голову. Я не говорю, что это будет легко, но тебе предстоит принять несколько сложных решений, и только тебе решать, хочешь ли ты, чтобы Рид был рядом. Независимо от недостатков, которые, как ты думаешь, у него есть, просто помни, что он тебя любит, — она не упрекала меня. Мама говорила спокойно, нежно, но уверенно.