17 Шут
Моя жизнь, сколько я себя помню, всегда протекала по четкому плану. Спорт я полюбил еще в детстве, он помогал мне, учил дисциплине. После школы, как по накатанной: армия, военный институт в Воронеже и к четвертому десятку я молодой, красивый военный офицер. Она ворвалась в мою жизнь словно поток холодного ветра, разнося вдребезги весь ее уклад. Худощавая девчонка с облаком белокурых волос и хитрыми серыми глазами. Я влюбился, как пацан. Таскался к ней с цветами. И, Боже, я был безмерно счастлив, когда однажды позвал ее замуж и она согласилась. Стоял тогда перед ней на коленях, а она дрожащими пальцами гладила мои волосы и шептала, что любит меня.
К свадьбе мы готовились долго, хотелось, чтобы все было на высоте. Но за месяц до назначенного торжества пришлось торопиться - мы узнали о беременности. Я порхал и буквально носил любимую на руках... Говорят, что Боги завидуют людскому счастью. Эта мысль почему-то вытеснила все остальные в тот страшный день. Я сидел на коленях, сжимал окровавленный, бездыханный труп той, что еще утром улыбалась мне самой прекрасной улыбкой на свете, и выл. Здоровые мужики пытались привести меня в чувство, оттащить, чтобы медики и полиция смогли делать свою работу. Но я, точно зверь, оберегал тело любимой, распугивая округу своим воем. И тогда первый и последний раз в этой чертовой жизни я ревел, от тупой тоски и безысходности. Ревел, как ребенок. И умолял ее открыть глаза. Целовал холодные губы, чувствуя вкус крови.
Следствие стояло на месте - не было никаких зацепок. А я грыз землю, мечтая о том, как разорву тех, кто лишил меня смысла жизни. Когда проводили вскрытие, я узнал, что Она ждала девочку. Нашу дочку. Я забросил службу и в перерывах между поисками глушил водку у себя на кухне. В один из таких дней ко мне в дверь постучался Андрей, мой сосед. Я знал, что "служит" он по другую сторону баррикад от меня, но тем не менее мы прибывали в дружеских отношениях. Я открыл ему дверь, он невесело хмыкнул и поплелся со мной на кухню. Разлил водку по стаканам и, не дожидаясь его, осушил свой. Андрей вздохнул и достал конверт из-за пазухи.
- Что это? - Скривился я. Сосед молча подтолкнул конверт, на стол выпали какие-то бумаги и снимки. Дрожащими руками и изучал то, что стало разгадкой. - Лех, дело конечно твое... - Андрей положил руку мне на плечо. - Мужик ты хороший, грамотный. Таких мразей отстреливать надо, так что, ты обращайся, если что. - Я тогда поблагодарил парня и пообещал, что сам разберусь. Наивный. Целый год я бился над тем, чтобы наказать по закону тех тварей, что так хладнокровно насиловали, а потом застрелили молодую, беременную девчонку. Но все было тщетно. История стара, как мир: трое высокочинных уродов перебрали в местном кабаке и решили найти острых приключений...
Мне отказывали везде, откровенно угрожали и работой и расправой. Но я пер вперед и каждый раз утыкался в бетонную стену долбанной несправедливости. И, когда совсем отчаялся на пороге моей квартиры снова появился Андрей. Он молча протянул мне пистолет и кивнул на выход.
18
Убивая первого насильника, я даже испугался своих эмоций. Я получал истинное удовольствие, когда простреливал ему оба колена. Я слышал его болезненный крик и пьянел от этого, срывался с катушек. Бил его голыми руками, пока вместо тела не осталось кровавое мессиво. Ребята Андрея хотели оттащить меня, но он остановил их. Андрей ждал, когда я выдохнусь, потом усмехнулся и похлопал в ладоши:
- Минус один.
С двумя остальными я был более изобретателен. Они были дружками с детства и, по достоверной информации, очень дорожили этим. Одного из них я заставил капать могилу другому, а потом душить своего дружка. Мне кажется, что его жизнь рухнула уже тогда, когда он кидал сырую землю в яму, куда только что сбросил труп дорогого себе человека. Я отпустил его, но пригрозил, что если он постарается бежать или просить помощи, я найду его. Позже узнал, что он неудачно пытался закончить жизнь самоубийством, в последствии чего стал овощем и был помещен в какую-то психушку в пригороде. Оправдывал ли я себя? Наверное, нет. Понимал, что сам теперь не лучше этих зверей. Но, тот мир, куда я попал, вдруг показался мне честней и понятней. Собакам собачья смерть. Я ничего не умел в этой жизни. Я умел только воевать и убивать. Оставалось только выбрать с какой стороны баррикад. И я сделал свой выбор.