Так вот и шли – как цыгане, только вместо коня – навьюченный тюками велик. Шли долго, несколько раз спрашивали дорогу у проезжавших мимо водителей и явились на место, как и предполагал Макс, к вечеру.
Аккуратные ряды разноцветных палаток, казалось, растянулись по всему берегу морского канала. Зеленая травка, дорожки, посыпанные желтым песком, рядом, здесь же, начинался парк с густыми деревьями и кустами. У берега канала покачивались лодки.
– А я вас жду! – Петя вынырнул из кустов, словно чертик из бутылки. – Издалека еще увидал. Во-он, видите, полянка. Ну, там, где два тополя? Вот там свою палатку и ставьте. И это… – паренек шмыгнул носом. – Костры нельзя разжигать. Только один, общий, праздничный. А продукты можете сдать на общую кухню… или деньги. Я покажу куда… Классный вы велик купили! Дорого?
– Дешево. На барахолке брали.
– Ну надо же.
– Здесь еще много русских?
– Да есть, – помогая новым друзьям расставлять палатку, улыбнулся Петя. – Я вас потом познакомлю. Кстати, завтра у нас дискотека, придете?
– Обязательно. Тейя очень любит плясать. – Максим хохотнул, оглянулся, подмигнув женушке. Потом снова посмотрел на парнишку. – Ну, какие здесь у вас еще развлечения есть?
– С утра – катаемся, иногда даже по городу, после обеда – то же самое, иногда, правда, играем в футбол или волейбол. Вы, кстати, тоже можете поиграть, если хотите.
– Если будет время, – пожал плечами Макс. – Слушай, Петр, ты не мог бы немного поучить ездить на велосипеде моего приятеля?
– О, конечно! – Мальчишка оглянулся на Бату. – Он что, совсем не умеет?
– Совсем, совсем. И вовсе не говорит по-русски. Как, впрочем, и по-французски, и по-английски тоже.
Петя почесал затылок и хмыкнул:
– Ничего, как-нибудь справимся. Вот завтра с утра и начнем. Да… – Петя замялся. – Еще хочу предупредить. Есть тут у нас три девчонки-оторвы: Софи, Эжени и Лилу… Так вы с ними лучше не связывайтесь.
– А что такое?
– Да так…
Разместившись, поужинали в общей столовой – шатре. Макс пил кофе, а Тейя с Батой – сидр. Было и вино, но оно им явно не понравилось – кислое. Уж конечно, не сравнить со сладким как мед вином из Шему!
Бата все порывался забраться куда-нибудь в угол, и стоило немалых трудов заставить его сидеть за столом рядом с повелителями. Тем более что в Египте вообще не было принято накрывать большие общие столы. Что же касается Тейи, то та приспособилась быстро – все ж таки не первый раз уже оказалась не в своей эпохе – и с удовольствием ловила на себе восхищенные взгляды молодых людей. Макс даже немножко взревновал – ишь, пялятся, гады! А вот кому хук слева? Не заржавеет, уж будьте уверены.
Кто-то из парней – по виду студентов – уже настраивал гитару. Вот зазвенел струнами, заиграл, запел «Ком туа» – эта старая песня была Максу знакомой, и слушал молодой фараон с удовольствием. Как и Тейя.
А вот что касаемо Баты…
– О господин мой! – не выдержав, зашептал он. – Почему все эти люди столь невежливы? Почему они не оказывают подобающие почести тебе и твоей царственной супруге? О, клянусь Амоном, сейчас я их заставлю! Сейчас…
– Сидеть! – Макс положил руку на плечо парнишки. – Сидеть и слушаться!
– О господин мой…
– И помни – мы здесь тайно! Никто не должен знать, кто я! Понял?
– Понял, мой господин. Кто узнает – умрет.
Максим едва не подавился сэндвичем.
– Нет, Бата. Прежде чем хоть что-то сделать – сперва спроси разрешения у меня!
– О мой господин! Воистину я так всегда и поступаю.
Максим еще бы послушал гитариста, да только вот Тейя уже сопела носом на плече. Умаялась. Ну, спать так спать.
– Эй, эй, проснись, милая, – ласково зашептал фараон. – Идем же скорее на ложе.
– О, воистину… воистину идем.
– Бата! Шагай следом.
Тейя уснула тут же, едва только коснулась спальника, да и Максим не очень-то долго боролся со сном. Даже не обратил внимания, как, прихватив спальный мешок, выскользнул наружу Бата, совершенно справедливо считая себя недостойным ночевать в одном шатре с великими правителями Черной земли. Вот лечь у входа, как верный пес, – это другое дело! Положить у щеки «добрый меч» – ни один враг не проскочит, и вообще никто не посмеет нарушить покой царственной пары!
Утром Максим проснулся от жары и голосов. Взошедшее солнце уже накалило тент, и надо было бы вылезти, его скинуть… Или приказать Бате? Нет, уж лучше самому – пока тут объяснишь что да как.
Потянувшись, Максим выглянул из палатки:
– Доброе утро!
– И вам всем – доброе! – Петька уже явился, вместе с велосипедом, как и обещал еще вчера.
Сидевший на корточках Бата обернулся:
– О господин мой! Воистину славная лодка Ра сегодня…
– Хватит болтать. – Правитель Черной земли махнул рукою. – Этот славный юноша Петя по моему велению научит тебя ездить на вело… гм… на этой повозке. Приложи же все свои усилия, Бата, и овладей этим умением!
– О, мой повелитель! – Бата поклонился, уткнувшись головой в траву.
Стоявший рядом с ним Петр рассмеялся:
– Ну и приколист же этот парень! Ну что, так я его забираю?
– Давай, давай. Езжайте! Бата – иди с ним и во всем слушайся…
Щурясь от солнца, Максим забрался обратно в палатку – голая Тейя лежала поверх спальника, подложив под голову руки.
– О супруг мой, что это у тебя за странная набедренная повязка? – потянувшись, звонко рассмеялась юная царица.
– Это плавки.
– Зачем они?
– Ну…
– Сними! Нет! Дай, я сама… Иди же скорей ко мне, иди! О любимый муж мой… Поистине, какое наслаждение ласкать твое тело!
– И твое, милая… Ах, какая ж ты аппетитная! Так бы и съел!
Юные бронзовые тела сплелись в экстазе, и в течение, наверное, получаса из палатки доносились лишь стоны и приглушенный смех. Впрочем, это здесь никого не смущало – похожие звуки слышались из многих мест.
Супруги уже позавтракали, когда явились Петя с Батой. Последний выглядел веселым и довольным, несмотря на кровавившиеся коленки и царапину на щеке.
– Влетел на всей скорости в кусты! – покачав головой, пояснил Петр. – Ну и парень! Смелый… и прет прямо как танк.
– Так хоть немного ездить-то научился?
– Думаю, еще пара занятий – и будет толк! Знаете, я его хотел помазать зеленкой… так он не дал. А надо бы сделать дезинфекцию!
– Делай! – Максим строго посмотрел на Бату. – А ты ложись сейчас на траву и не шевелись.
– Слушаюсь и повинуюсь, великий государь!
– Ну, вот. Так-то лучше будет.
Оставив Тейю с Батой, Максим оседлал велосипед и поехал в квартал Жана Расина, сообразил-таки, что хорошо бы оставить номер своего телефона и служителю почты. Погода стояла все такая же солнечная и, похоже, вовсе не собиралась меняться, по крайней мере в ближайшие дни. Дул легкий приятный ветерок, раскачивал ветви деревьев, разносил по округе пушистый тополиный пух. Хорошо было кругом и как-то даже радостно. Макс прямо наслаждался – велосипедом, проносящимися мимо автомобилями, серебристым самолетиком в небе. Все это было его – привычное, из его же эпохи, покинутой волей судьбы. И никак нельзя было бы сказать – что злой волей. Тейя! Вот что связывало Максима с Черной землей. Тейя, а теперь – и дети. И еще – царица-мать. И осознание всей своей ответственности за все царство! Ответственности, надобно сказать, немалой.
Макс иногда сравнивал две эти эпохи – современность и древность. И часто, очень часто сравнение было не в пользу первой. Казалось, в Черной земле и люди были добрее и чище, и отношения между ними отличались куда большей искренностью и добротою, и в бытовом плане, в плане удобства, египетские жилища – и не только дворец фараона – дали бы фору любому пятизвездочному отелю. Роскошь, покой, нега! Трудолюбивый спокойный народ, на редкость доброжелательный и веселый. Народ, обожающий своего юного царя… и царицу! Чего еще желать-то?