Осторожно протиснулся меж аккуратно обтесанных известняковых глыб, остановился у мощных деревянных ворот… весьма знакомых.
И тут же присел, пропуская над головой стрелу. Отменная реакция кандидата в мастера спорта по боксу выручила юного фараона и на этот раз. Пропев над головою, стрела обиженно ткнулась в одну из глыб и сломалась.
– Бешеные вы крокодилицы! – заругался Макс. – Может, сначала спросите, кто идет, а уж потом будете стрелы метать?
– А ты кто? А ну назовись, иначе, клянусь Баалом и Сетом…
– Башкой своей дурной поклянись! Я Джедеф-шардан, из сотни славного Паисема, может, ты, ослище, про такого слыхал?
– Джедеф?! – говорящий – один или с товарищами, бог знает, сколько их там было, – прятался за глыбами точно так же, как и Максим. – Знаем сотника Паисема… Стой где стоишь. Сейчас о тебе доложим.
– Только больше не стреляйте, а то неуютно как-то, – пошутил Макс.
– Не будем, но и ты не двигайся.
С минуту все было тихо, а потом… А потом вдруг загремел, казалось, на всю пещеру очень даже знакомый чуть хрипловатый, с некоторою насмешкою голос:
– Это кто тут называется славным именем Джедефа-шардана?
– Пиатохи?! – несколько расслабленно улыбнулся молодой человек. – Пиатохи, дружище, это ты, что ли?
– Ха! Джедеф! Воистину – так, клянусь Сетом… Так что ты там засел, дружище? Ты же не ящерица, чтоб лазить между камней?
– Людишки у тебя уж больно ретивые, – покидая свое убежище, проворчал Макс.
Толстяк кладовщик нисколько не изменился… да и как он мог измениться за столь короткое время… Впрочем, кто знает, сколько здесь прошло времени.
– Ты где ж пропадал, дружище Джедеф? – Обнимая «наемника», Пиатохи расхохотался. – А у нас тут, знаешь, много чего изменилось, и в первую очередь – хозяева города. Царь и все его приближенные исчезли! Представляешь, ушли с отборным отрядом воинов, бросив город на милость богов.
– Кажется, я видел их по пути, – усмехнулся Макс. – Да и пусть убираются, думаю, не особо-то тебе их и жаль.
Кладовщик махнул рукой:
– Да не жаль, конечно. Только вот что получается: эти ушли, те – южане – еще не пришли… А как же собственность? Под чьими законами? Под чьим словом? Да ни под чьим… Вот я сюда и перебрался… с верными людьми. Не ровен час – вывезут камень, вон его тут сколько напилено.
– Так все же на стенах!
– Ага, на стенах, как же! Будто ты не знаешь наших жителей, Джедеф! Станут они проливать кровь за хека хасут – жди! Ты же вот не стал. Нет уж – ловкие люди сейчас, воспользовавшись смутой, займутся своими делами… А я вот лучше постерегу свое! Кстати, мы с тобой так и не составили договор относительно этого владения. – Круглое лицо Пиатохи вдруг враз сделалось подозрительным и злым.
– Не тревожься, – поспешно успокоил Максим. – Каменоломни меня нисколько не интересуют. Дарю!
– Тогда, может, составим папирус?
– Папирус? А у тебя что, здесь и писцы есть?
– Да есть один. Даже два – самые умные.
– Те, что не успели убежать с царским обозом? – Фараон усмехнулся. – А не боишься, что новая власть отберет у тебя всю твою собственность?
– Не боюсь, – дернув плечом, хохотнул кладовщик. – Великий царь Ах-маси славится как человек, поддерживающий спокойствие и порядок: зачем ему лишние смуты? Клянусь Осирисом и Исидой, для подарков и наград воинам хватит и того, что бросили вельможи. Хватит и еще останется! Зачем же царь будет настраивать против себя всех жителей? Которым, по большому счету, все равно под кем жить.
Составив папирус, Максим простился с ушлым кладовщиком и направился к южным воротам – именно с той стороны и должен был вестись ожесточенный штурм… И что-то было на это не очень похоже – повсюду бродили какие-то озабоченные люди, что-то несли, что-то прятали, вооруженных воинов попадалось мало, а те, что попадались, шли – даже бежали – прямо в противоположную от ворот сторону.
– Что там, друг? – кивая на стены, Максим остановил одного.
– А, – яростно отмахнулся тот. – Южане вот-вот войдут в город. Царь Апопи предал, бежал, с ним и его советники, и отборные силы…
– А флот? Флот фенеху?
– Флот фенеху? – Воин неожиданно рассмеялся. – Да ты сам залезь на башню да посмотри!
Максим так и сделал – и никто ему в том не препятствовал, разве что двое лучников из числа еще остававшихся защитников столицы хека хасут, удивленно покосились на незнакомца.
Добравшись до верхней площадки, фараон глянул на округу… Везде – и там, где уже спала вода, и на воде на барках было темно от войск! От его войск, войск великого правителя Черной земли Кемет. А позади, надежно прикрывая тыл от разбойников фенеху, вытянулись в стройную линию большие морские суда – флот Кефтиу!
Максим расслабленно улыбнулся: значит, Тейя все-таки смогла, смогла…
– Эй, что они там делают, внизу? – озабоченно заголосил вдруг какой-то молодой воин.
– Кажется, собираются открыть ворота, – цинично пояснил его пожилой напарник. – Думаю, нам с тобой тут тоже делать нечего.
– А… а куда же мы пойдем?
– Я лично – домой, а ты не знаю. Если хочешь, можешь оставаться здесь, но… не советую.
Бросив копье и щит, пожилой поправил висевший на поясе кинжал и, оглянувшись, проворно припустил по лестнице вниз.
– Эй, Нехеб! Погоди! Погоди, а!
Бросив оружие, молодой воин последовал примеру своего бывалого собрата. Максим тоже спустился – большая группа парней уже открывала ворота. Большая группа…
Ха! Знакомые все лица: Макс узнал молотобойца Сетмута, флейтиста Табулая, еще нескольких… ого, да тут и девчонки имелись – те самые, акробатки. Спаслись тогда все-таки… Значит, и Бата…
– Эй, эй, – нагнав, закричал им Максим. – Клянусь Осирисом, едва за вами поспел!
– Джедеф?! – развернулся молотобоец. – Вот так встреча! Где пропадал?
– Да занят был. А мой парнишка? Что-то я его здесь не вижу?
– Так он в узилище, во-он в этой башне. Сейчас пойдем освобождать.
– В узилище?
– Ну да… – на ходу обернулся флейтист. – Нас схватили тогда почти всех, сразу после того, как огненные демоны вырвались наружу. Там была еще охрана! Часть мы перебили… Не всех…
– Так Бата…
– Твой напарник попал в плен. Раненый.
– Раненый?! Так… вы – к воротам, а ты, Табулай, давай-ка со мной, к башне…
Естественно, башня с узниками уже больше никем не охранялась. Осталось лишь откинуть засов и спуститься по узкой и крутой лестнице вниз, в темное подземелье. Черт! Тут еще и решетка! Цепями каким-то закручена…
– Дай я, Джедеф. Тут особый узел.
Ну, наконец… Открыли!
А запах здесь, у-у-у… Как в том приснопамятном овраге.
– Бата! – останавливаясь, выкрикнул в темноту Максим. – Ты там где, спишь, что ли?
В ответ послышался гул.
– Выходите все! – радостно воскликнул флейтист. – Хека хасут бежали! Слава царю Ах-маси!
– Слава царю Ах-маси!!! – разобрав, что к чему, разом заголосили узники. – Да хранят во веки веков его боги!
Звеня цепями, они потянулись к выходу.
– Бата! Здесь был такой мальчишка, шардан… Не видали?
– Шардан? Такой угрюмый светловолосый юноша?
– Да-да! Он не очень-то разговорчив.
– Он в дальнем углу. Очень плох. Если уже не умер.
– Умер?!
– Идем, господин, я покажу.
– Факел! Дайте кто-нибудь факел!
Максим вынес его на руках, едва дышащего, с головой, перевязанной какой-то кровавой тряпкой. Такой же тряпкой была обвязана и грудь, бурая от запекшейся крови. Горячий… Мальчишка был очень горячий, кожа его, казалось, обжигала. Срочно лекаря!
А в город сквозь распахнутые ворота уже входили тяжелые пехотинцы южан. Щитоносная пехота шла почти что парадным строем, за ней устремились лучники, пращники, колесницы…