На тюрьме шел дождь, заливая двориктеплой, вянущею водой.Пахло летом, сосной, почему-то морем.Или просто все это было тобой…И дышалось грудью, и капли вислина носу, глазах, на усталой душе.Память гасла. И ни единой мыслив голове не удерживалось уже.И сквозь клетку небо лучилось светоми чириканьем птиц. И хотелось пить.Никогда не думал, что в мире этомможно так легко, беззаботно жить.12 июля 1993
Берегиня
Берегиня моя, золоченое яблочко —с наливной, расписной, разудалой косой.Покатилась по ветке, по елочке-палочке,по груди проскользила каленой стрелой.Прикоснулась к губам, опалила дыханием,в ретивом замерла, как малиновый звон,среди ночи взошла над моим мирозданием,отражаясь лицом от пречистых икон.Опоила гремучим вином счастья-верности,окропила слезой, как живою водой,в обручальном кольцезаперла, словно в крепости,от дурных черных глаз заслоняя собой.Повела к себе в дом по сожженной Рязани, ивоссияла звезда вековая во лбу.Берегиня моя, родовое сказание,вздох заветной царевны в хрустальном гробу.11 июля 1993
Твой силуэт
Твой силуэт в дверном проемеи солнце, бьющее в глаза мне, —последнее, что память помнит,опомнившись в мешке из камня…Он отпечатался, как чудов душе,как на доске – апостол,как свет, явившийся «оттуда»,жизнь разделив на «до» и «после».Я шел к тебе сквозь все запреты —на голос за стальною клеткой,навстречу явленному свету,но видел только силуэт твой.Ты, уводя меня от края,во тьме промозглой полыхала.Влюблялся каждый день в тебя я,горела ты, но не сгорала…Пятнадцать лет прошло бесследно,грусть подступившая понятна…Смотреть на солнце долго – вредно…Ослепнешь.Хоть и там есть пятна…28 августа 2008
* * *
На душе соловьями отпели рассветы,и поплыли закаты в глазах-небесах.И твои поцелуи, как бабочки лета,обреченно застыли на талых губах.В волосах терпкий запах созревшей полыни,пьяный запах измятой девичьей мечты.Но сентябрь замерцал, и серебряный инейпроступил сквозь родные до боли черты.Я ведь врать не умел никогда. И не буду.Я любил, как бросал, и бросал – не одну…Растранжирил полжизни – на счастье как будто…В сердце призраки бродят, хоть вой на луну.Пил, гулял, в драках часто бывал я некстати,но не продал друзей, Русь в себе не сгубил.И пускай мегатонны души я растратил,для тебя еще больше в груди сохранил.И я понял, что счастье – сидеть просто рядоми полынью дышать твоих душных волос,задыхаясь во тьме раскаленного взгляда,отгоняя печаль накатившихся слез —оттого что ты есть на планиде-планетеи не кончилось время на наших часах —там, где, как соловьи, надорвались рассветыи взорвались закаты в глазах-небесах…2—3 сентября 2008
* * *
Мужик – охотник по натуре, —неважно, брать или терять…И только дуре,бабе-дуре,такого сроду не понять!Сидят кружочком, точат лясы.А я на их возню плевал,я лихорадочно влюблялсяи так же страстно забывал.Всем хочется тепла и крова,но как же дышится —покадурною кровью зачаровани плотской близью свежака!Душа горела шапкой-кражей,рвалась из клетки – небо пить,предсмертная терзала жажда —безостановочно любить.Под сердцем,как под водкой-квасом,я с каждым разом западал,с размаху в губы целовался,чтоб сдуру – с лету – наповал.Чтоб сдуру —с лету —без осечки…Но под «Сваровский» звон стекла,затвором передернув плечи,ты,словно молодость, прошла.Явилась ты, не запылилась,была – как будто не была.Душа взлетела и разбиласьи за тобою поползла.Любимая, я, может, умер,мне, как на небе, хорошо…Мужик – охотник по натуре,а баба, видимо, ружье…7 сентября 2008
Пегас
женеВсё бери за ночь любви с тобою,но чтоб ночь – на вечные года!Нежностью почти что роковоюя к тебе прикован навсегда.– Не свободен я! —и больше нетув лексиконе у поэта слов…За такую грешную монетупокупаю я твою любовь…Как напьюсь отравы долгожданнойглаз твоих, мерцающих во мгле,мой Пегас, отлягивая ржанье,в небеса несется – на метле.Отлетают в стороны подковы,вырванные молниями гроз,и сияют в бездне светом новымна копытах шляпки рыжих звезд.Вверх летит, как кошка выгнув спину,весь в калач сгибается,чтоб там,резко распрямившись, как пружина,бросить небеса к твоим ногам.5 сентября 2008