Ирэн под столом сильнее сжала мои пальцы.
– Послезавтра… – шепнула она. – Боже, так скоро…
Но я, если честно, был только этому рад. Когда ждешь неизбежного, обычно наступает момент, когда настолько устаешь от ожидания, что хочешь только одного – чтобы все это поскорее наступило. Чтобы все закончилось. И нередко уже даже плевать на результат. Примерно это же я чувствовал и сейчас. Все эти пляски вокруг Аудиториума мне уже надоели. Каким бы ни был итог, я получу ясность и смогу думать, что делать дальше.
Матильда вытащила стопку листов из конверта и пробежалась глазами по первому.
– Меры безопасности будут усилены, – прочитав, сказала она. – Никаких родственников и ассистентов… На полигон будут допущены только абитуриенты. Разумно… Так, – она перелистнула страницу, – Что у нас дальше… О, нашла. Боря, Поля, вы в команде с Викторией Самойловой, Михаилом Урусовым и Христофором фон Талем.
– А я? – удивился Коля.
– Тебя в этой команде нет, – еще раз перечитав, ответила баронесса. – Что в целом неудивительно. Ты немного посильнее будешь. Наверняка тебя вписали в более сильную группу.
– Как странно. Мы же всегда вместе…
– Когда‑нибудь пришлось бы разделиться, – ответила Матильда. – Мне жаль.
Коля кивнул и, насупившись, принялся лениво ковыряться в блинчиках. Обиделся что ли? Но на что?
– Самойлову я знаю, – задумчиво сказал Боря. – Милая девушка.
– И будущая менталистка, – отозвалась Поля.
– Значит, нам повезло.
– Зависит от того, что она умеет… Урусовы всегда отличались на военной службе. Скорее всего их отпрыск – боевой.
Матильда кивнула.
– Похоже на то. А вот Христофор фон Таль… Род прусский, но в Петрополе практически не представлен. Тем не менее ранг у него достойный. Я не знаю, какая у него специализация. Попробую выяснить.
– Лишь бы не артефактор, – ответила Поля. – Одной меня в команде достаточно. Я и так бесполезная.
– Не говори так, Апполинария, – внезапно проявила дружелюбие Ирэн. – У тебя редкий и очень полезный дар. Подумаешь, не боевая. Ну и что.
Иногда мне начинало казаться, что Ирэн стоило остаться под заклятьем. Не знаю, что с ней сотворил Радамант, но характер у бывшей стервы заметно улучшился. Не девица стала – золото. Всегда бы так.
Полина удивленно хлопнула рыжими ресницами.
– Эээ… Спасибо, Ирэн.
– А куда все же я попал? – взмахнул рукой Коря, привлекая к себе внимание.
– Погоди, ищу, – шелестела бумагами Матильда. – Вас здесь много. Но меньше, чем обычно. Видимо, некоторые семьи отозвали заявки в этом году. Скорее всего предпочли переждать бурю и попробовать поступить в следующем.
– А почему мы так не можем? – спросила Ирэн. – Мне, конечно, не хотелось бы терять год. Но если все так опасно…
Матильда удивленно уставилась на племянницу.
– Почему ты только сейчас об этом говоришь? Мне казалось, ты сама хотела поступить как можно быстрее, и я ради тебя пошла на риск…
Ирэн пожала плечами.
– Не знаю… Как‑то в голову не приходило раньше. Просто тут ведь есть и свои плюсы: меньше претендентов в этом году, меньше конкурс. Больше шансов поступить. У меня и так были неплохие показатели, а сейчас, думаю, все может даже пройти легче.
Баронесса покачала головой.
– Уже поздновато забирать документы, но это возможно. Одно дело Сперанские – у них жизнь по годам расписана. Да и у Михаила есть определенные причины торопиться. Но если не хочешь, чтобы на нас посмотрели косо, решай быстрее, Ирина. Если передумаешь, я должна оповестить Аудиториум завтра.
– Наверное, не передумаю. Думала, тебе так будет спокойнее.
– Несомненно будет.
Я ошарашенно слушал Ирэн. Она ведь до этого ни словом не обмолвилась, что согласна пропустить год. А сейчас внезапно начала задумываться о том, чтобы дать заднюю? Да Ирэн из всех нас была самой замотивированной на поступление – Матильда ведь готовила ее много лет. Странно это все.
Матильда остановилась на одном из листов.
– Так… Николай, Михаил, мои поздравления. Вы вместе.
Коля отложил приборы, метнул на меня довольный взгляд и украдкой показал большой палец.
– Отлично!
– А кто с нами?
– Команда сильная, – изучив список, сказала Матильда. – Вы, ребята, попали в высокую лигу. Все – четвертый и пятый ранги.
Значит, и противники будут не ниже. Иначе какой смысл биться с другими абитуриентами?
– Георгий Афанасьев, – прочитала наставница. – Знаю их. Москвич. Георгий – средний сын графа Афанасьева. Старший, кстати, тоже учился в Аудиториуме, выпустился в прошлом году. И сразу же получил должность в московском Тайном отделении. Старший – менталист. Младший наверняка тоже что‑то может.
– Менталист нам бы тоже пригодился, – кивнул я.
– Кто еще?
– Ана Грасс. О… – закатила глаза Матильда. – Соболезную.
– В чем дело?
– Грассы – род артефакторов. Причем весьма талантливых. Награждены, и не раз, самим императором.
– Значит, огневой мощи у нее маловато? – уточнил я. – Не беда, выкрутимся.
– Дело не в этом. Грассы – очень высокомерны. Общаться будет трудно. Я предупредила. Особенно ты, Михаил, имей в виду. Эта девица точно припомнит тебе историю твоей семьи.
Я фыркнул.
– Не в первый раз, прорвемся.
– Эта фурия в несколько раз несноснее меня, – шепнула мне на ухо Ирэн. – Мы с ней друг друга не выносим.
– Удивительно, – съязвил я. – Небось еще и красивая.
– Ну…
Хе‑хе. Значит, точно красивая.
– И последний… – Матильда удивленно округлила глаза. – Виктор Рахманинов. Странно…
– Почему странно?
– Рахманиновы – род слабый. Подразбавили кровь союзами с богатыми, но малоодаренными семьями. Удивительно, что Виктор оказался вместе с вами. Они ведь обычно болтались на шестом‑седьмом ранге…
– Может все решили деньги? – предположила Ирэн.
Баронесса покачала головой.
– Вряд ли. Может и правда самородок. Вроде нашего Михаила.
– А чем славятся Рахманиновы?
– В том‑то и дело, что не блистают талантами. Осколок они, конечно, получили, но вот пользоваться им во благо родины не торопились. Род относительно старый, но не особенно влиятельный. Из‑под Костромы. Живут там же. Ни в Сенате, ни на высоких военных постах не были замечены. Разве что Рахманиновы часто становились предводителями костромского дворянства. Оттого и удивительно, что они вообще полезли в Аудиториум.
Это и правда было странно. Я бы подумал, что у Рахманиновых был крепкий род. Но ведь Матильда сказала, что они разбавляли кровь, а в таком случае родовая сила вряд ли бы пробудилась. Интересный, значит, персонаж. Нужно будет к нему присмотреться.
Почему‑то это меня обеспокоило, но я не мог понять, с чем это было связано. Странно – да, но ничего криминального. Всякое бывает. В конце концов и я немало удивил петропольское дворянство. И все же интуиция не давала мне покоя. Поискать что ли сведения об этих Рахманиновых?
– Осталась я, – улыбнулась Ирэн. – Тетушка, не томи, пожалуйста.
Матильда углубилась в поиски, тихо бормоча что‑то себе под нос. Из стопки вылетело несколько листов, и я сорвался с места, чтобы их поднять и вернуть наставнице.
– Да где же ты, – ворчала баронесса.
Я поднял листы и невольно зацепился взглядом за имена.
О, Анна Лопухина – самоотверженная темновласка, помогавшая с ранеными. Наверняка она тоже получила письмо от императора. С ней в одной команде был Юрий Горькушин – кажется, я слышал, как его вызывали. Судя по всему, тоже крепкая команда. Лопухина показалась мне способной.
А затем я наткнулся на имя Ирэн.
В другой команде.
Рядом с именем его мерзейшего сиятельства Константина Денисова, обещавшего мне незабываемое сражение на Полигоне…
Глава 9
Увидев мою реакцию, Коля приподнялся.
– Миша, что там?
– На тебе лица нет, – удивилась Ирэн. – Что ты там увидел?