Вскоре я отправился в офис, принимая на себя снова бразды правления. Я сидел за столом, периодически посматривая на фото Эмили, и читал договор, который составил Кристофер. С недавнего времени он стал моим адвокатом. Эмили верила ему, а я верил ей. До нее я и не думал, что кто-то сможет полюбить меня. Каждую часть моей души. Кит Харинг сказал: «Искусство — это то, что освобождает душу, провоцирует воображение и пробуждает людей идти дальше». Для Эмили искусством было написание книг и вождение машины, для меня — все, что связанно с ней.
— Мистер Прайсон, к вам мистер Вайт, — вошла моя новая помощница в кабинет.
— Пригласи его, — ответил я, отодвигая бумаги. — Присаживайся, Кристофер.
— Как Эмили?
— Ты приготовил что-нибудь для меня? — посмотрел я на него взглядом, смешанным со злостью и недоумением.
— Я все сделал, — подошел он к окну. — На данный момент всеми клиентами Эмили занимаюсь я и еще парочка адвокатов. Бумаги на подпись будут присылать тебе, и деньги зарабатываются. Твои договора я подготовил, и завтра начинаем сливание с «Сonstruction».
— Хорошо, а что на счет ресторана?
— Он уже оформлен на Эмили, — сел Кристофер напротив меня. — Как ты?
— Я не буду в порядке, пока Эмили не откроет глаза.
— Брайан, ты агрессивен и слишком эмоционален. Ты все испытываешь чересчур ярко, особенно злость. И мы оба знаем о твоем удовольствии убийства. Не испытывай судьбу.
— Ты видел женщину, которую я люблю? — чувствовал я снова подступающий гнев. — Думаешь, она не стоит убийства? Эмили стоит даже смерти.
— Что это? — расстегнул пиджак Кристофер. — Мудрый философский ответ от мужчины, который оставляет после себя горы трупов?
— Я совершил много ошибок, Вайт, — повысил я голос. — Но ни одна из них не затрагивает Эмили.
— Я не хочу с тобой воевать, Брайан, — направился он к выходу. — Но, знаешь, зачем пошла Эмили в адвокатуру? Чтобы менять мир и, если она узнает, скольких ты убил, никогда не простит тебя. Эмили не болтлива, много работала и совала свой нос куда не нужно, наживая себе врагов как минимум в трех Штатах. Ты должен делать ее жизнь светлее, а не наполнять демонами.
Кристофер ушел, оставляя меня в еще большем замешательстве. Когда Эмили попала в больницу, женские секреты перестали быть таковыми. Запахи, шорохи, гигиена — все это больше не было личным. Обязательный уход, когда доктор впервые показал карточку с историей болезни моей жены, не оставил между нами никаких табу.
Вскоре в мой кабинет вошел Адам, и мы сели за вычитку договоров. Все происходило в полной тишине, и я думал, что так и закончится, но все-таки мне нужен был совет. И получить его сейчас я мог только от этого человека.
— Как думаешь, Эмили простит меня?
— Знаешь, что любят женщины? — оторвал он свой взор от бумаг. — Поступки. Эмили может не принять, но она поймет. Ты пытался защитить ее, пусть и самым извращенным способом. Твоя женщина не склонна к покою, хоть и предпочитает уют. И ты открываешь ей новые горизонты, пусть она их и не понимает. Брайан, то, что ты делаешь ошибки и пытаешься защитить того, кого любишь, не делает тебя монстром.
Я вспомнил момент, когда Эмили пришла ко мне в кабинет и села напротив, скрестив ноги. Она показывала новые туфли, и я смеялся над этим. Для нее обувь — важная атрибутика жизни, и она почти дрожала от восторга и счастья. Моя жена сказала, что они потрясающие, а я согласился, имея ввиду их владелицу в целом. Счастье Эмили было жизненно важным для меня и являлось причиной моего собственного желания жить. На ровне с Эмили стояли многие женщины, но никто не мог превзойти ее. Она была неимоверно притягательна и осознавала то, как умеет укрощать и приручать людей. Это было в ней как само собой разумеющееся, и я был ослеплен ее красотой.
— Ты меня слышишь? — вернул меня в реальность друг. — В конце концов, есть только два критерия: есть притяжение или нет. На этом все. И у вас с этим все в порядке. Я никогда не видел тебя таким разбитым, Брайан. Ты нуждаешься в ней, в ее любви, и тебе нужна ее забота. Тебе нужно, чтобы Эмили дышала тобой, ведь ты дышишь только ею.