— За пятницу, — выпила она стопку. — Эмили, что за новое дело?
— Я не буду об этом говорить.
— Итак, он ей изменил?
— Не скажу ни слова, — сделала я глоток шампанского.
— Тут говорить не о чем, — добавила Эбби. — Браки распадаются по двум причинам: деньги и измена. Деньги у этой семейки точно не причина. Значит измена.
— Иногда я вас просто ненавижу, — улыбнулась я.
— За это и выпьем, — смотрела на меня Ева.
Танцы, песни и дикий смех — это то, что дает возможность мне забыть или забыться. Долорес поддалась своим инстинктам и пошла танцевать, пытаясь утащить нас за собой. Десять пар глаз уставились на нее, как на привидение, а потом взорвались хохотом. Она смотрелась изумительно. И даже когда злилась, не могла выгладить устрашающе.
— Долорес, — ответила Эбби. — Кое-кто из нас долгое время не отводил глаз от компьютера и решил напиться.
— И кроме того, — продолжила Стейси, — мы не видели эту затейщицу, — указала она на меня своим коктейлем, — две недели и, если бы не новости, не знали жива ли она вообще.
Я закатила глаза, но промолчала, ведь в действительности мне нечего было сказать в свое оправдание.
— Ладно. Сдаюсь. Ты права. Ненавижу это признавать, — Долорес взяла коктейль, села на место и сказала ужасающее слово для меня: — Рассказывай.
Я взглянула на всех этих убийственно-красивых акул бизнеса и поняла, что, либо я отсюда уйду с облегченной душой после рассказа, либо они будут меня пытать, но мне все равно придется рассказать.
Мы изливали друг другу душу, пили, смеялись, и у меня получилось наконец-то расслабиться. Когда я повернула голову, мой взгляд остановился на мужчине, стоящем в конце коридора. Он смотрел так, что я чувствовала себя обнаженной, хоть не была особо одетой. Все, что смогла разглядеть — это его высокий рост и определенно мускулистое тело. Не знаю, сколько времени мы так рассматривали друг друга, но его улыбка чувствовалась даже в темноте, и сама того не желая, я тоже улыбнулась. Судя по всему, моей компании осточертело слушать музыку и смотреть на меня в попытке сказать что-либо, так что Эбби вывела меня из транса, толкнув локтем.
—Что? — вскрикнула я.
— Наконец-то. Мы-то думали, что твоя душа улетела в другую галактику, а твое физическое тело осталось с нами для маскировки.
— Извините, отвлеклась. Так на чем мы остановились?
Они посмотрели на меня, потом в ту сторону, где стоял незнакомец, и снова на меня. Было впечатление, что они репетировали это действие сто раз, прежде чем сегодня показать на бис.
— О Бог мой, — сказала Стейси. — Я бы тоже отвлеклась. Это же правнук Аполлона, не меньше. Его с какого ракурса не поставь, он везде идеален.
— Стейси! — крикнула Донна. – Хоть тут свой фотоаппарат оставь в покое.
— Заткнись, — огрызнулась она.
— Заткнитесь обе! — с крокодильим спокойствием сказала я. — И вообще, пошли танцевать.
Мы качались и двигались в такт музыке, выгибаясь и соприкасаясь телами. Но где-то внутри я хотела, чтобы он наблюдал за мной. В этом клубе кроме нас было еще двести девяносто восемь человек, не считая персонала, но даже если бы их тут не было, все равно помещение казалось мне размером с подарочную коробку.
Я не помню, чтобы когда-нибудь завелась от одного лишь взгляда, но ведь в нашей жизни все бывает впервые. Что-то изменилось на этом танцполе. Я почувствовала ток, прошедший по моему телу, а потом руку на своей голой спине, которая двигалась от шеи и до лопаток. Развернувшись, я застыла. Это был он. Аполлон-незнакомец. Его мужская сила была во всем: как он смотрел, прикасался, двигался. И его взгляд был полон восхищения и желания. И с первого мгновения я знала, чего хочу: заняться с ним сексом и выйти замуж.
========== Глава 2 ==========
— Ты ведь для меня танцевала?
Незнакомец возвышался надо мной и был так близко, что я чувствовала каждый сантиметр его тела, прижатого ко мне. У него был удивительный голос — смесь страсти, жесткости и желания. И, Бог мой, этот запах. От него пахло мятой, гелем для душа и властью.
— Давно за мной наблюдаешь? — спросила я, когда он наклонился, обдавая томным дыханием мою шею.
Не знаю, как у меня получилось сохранить спокойствие в своем голосе, хотя практика адвоката научила меня не проявлять эмоции и хорошо скрывать их. Я давно не чувствовала себя желанной, переставая верить не просто в любовь с первого взгляда, но в любовь как существующее понятие. В конечном итоге проходит какое-то время, и ты начинаешь верить: если с первого взгляда — то только ненависть и презрение.