Он смотрел на меня с недоумением и заинтересованностью во взгляде. Сердцу не прикажешь. Этот орган делает то, что ему вздумается, не жалея человеческой жизни. Я всматривалась в этого человека. Каждый раз я улетала за пределы, когда он шептал мое имя. Я мысленно прижимала его к себе, чтобы он держал меня. Сейчас я больше не хотела молчать о том, что чувствую, и не была согласна с тем, что любовь — самая большая слабость человека. Я считаю все совсем наоборот. Это единственное, что держит нас на плаву. Брайан — единственный мужчина, который понимает мою радость и печаль. Единственный, кто понимает меня и мои крылья.
— Я не знаю, верю или нет, — ответил Брайан без тени улыбки на лице. — Обычно я верю только в то, что сам видел. Но если в следующей жизни мы встретимся, и я тебя не вспомню, то сердце узнает тебя наверняка. Каждая частичка моей души навсегда принадлежит только тебе, Эмили.
— Как ты думаешь, почему отношения заканчиваются?
— Ровным счетом в таком случае они по-настоящему не начинались.
Брайан поцеловал меня в лоб и вышел из ванной. Я лежала еще минут десять и думала, что часто хочется уйти от всего. К морю. Ветер слегка касается твоего лица, и ты слушаешь звуки воды и наслаждаешься. Просто забываешь на секунду, кто ты. Такое потрясающее чувство: найти того, кто тебе нужен, когда он уже нашел тебя. Брайан вернул меня, и в то же время я стала потерянной для всех остальных мужчин в мире.
Я вышла из ванной и направилась в свою комнату. Надевая белую майку и джинсовый комбинезон, я не отводила взгляд от своего отражения. Оно мне нравилось, как никогда ранее. Брайан готовил что-то на кухне, и спустя несколько минут я услышала голоса своих родителей и брата. Я села за пианино, и комнату заполнила мелодия Shi Jin – Melody Of The Night. Я хочу распустить крылья. Раньше утром, открывая глаза, я слышала только тишину. Она жутко давила на меня. Она давила на мою душу, и в конце концов в какое-то время тишина, которая породила одиночество, победила.
Знакомые руки легли на мои плечи, и я улыбнулась. Мой отец сел на кровать и наблюдал за движением моих пальцев. Закончив играть, я повернулась к нему, и он улыбался мне.
— Эмили, я так горжусь тобой, — сказал он. — Помнишь, как ты училась играть?
— Да. Я каждый раз думала, что ничего не смогу, — улыбнулась я, садясь рядом с ним.
— И каждый раз ты становилась лучше, — взял он мои руки в свои ладони. — Ты всегда окружала себя только сильными людьми, и ты так похожа на свою мать.
Я обняла отца, и он сильно прижал меня к себе. Он всегда говорил, что я делала его сердце добрее.
— Я люблю, когда ты меня обнимаешь, пап.
— Ты моя вселенная, Эмили.
— Я помню, как ты мне говорил, что сильный удар не всегда больнее всего. Главное — знать куда бить.
— Да. И ты превзошла мои ожидания. Ты научилась всему, и даже больше, — я встала с кровати и взяла в ладонь свое имя из белого золота, садясь рядом с отцом. — Ты бесстрашная, смелая и прекрасная.
— Помнишь его? — отдала я цепочку отцу.
— Да. Это был мой подарок тебе на двенадцать.
— Сомневаться — это нормально, пап?
— Однажды он узнает тебя, — застегнул отец имя на моей шее. — Он будет знать о тебе все. Я помню, когда ты родилась. Тогда все затихло. Я появился в дверях палаты и, беря тебя на руки, я был так счастлив. Я помню твои синие-синие глаза в тот момент. Ты смотрела на меня, как на рыцаря. Словно я всегда от всего защищу тебя.
— Так и есть, — улыбнулась я.
— С тех пор, как ты родилась, ты свет моей души, доченька. Ты лучшее, что есть в моей жизни. Тренируйся с теми, кто сильнее. Люби того, кто сходит с ума по тебе. Не сдавайся и всегда побеждай.
— Как ты понял, что мама — твоя судьба?
— Никак. Я просто знал, что она моя. Я узнал ее имя, потом дату рождения, знак зодиака и любимый цвет.
— Да, — появилась мама в дверях, улыбаясь. — Брайан уже знает, когда ты научилась ходить и кататься на велосипеде. Затем будут шрамы, родинки и линии смеха. Он будет обсуждать с тобой книги и обязательно прочтет твою.
— Дарить цветы, — улыбнулся отец, когда мама села ему на колени. — И не будет спать, если ты не сможешь уснуть. Фобии, мечты, страхи и желания.
— Кофе, — погладила мама меня по голове. — Сколько сахара ты кладешь в кофе, и что просто ненавидишь чай без лимона. Будет видеть, как ты плачешь, даже не видя слез.