Я вышла из суда и вдохнула свежего воздуха.
— Что это были за снимки? — спросила миссис Мазерфилд. — Кто на них был?
— Знаете, Эмилия, порой нужно давить до тех пор, пока не заболит, — посмотрела я на нее. — Берегите себя.
— Спасибо вам.
Я последний раз взглянула на нее и направилась к своей машине. Зазвонил телефон, и я увидела фото Донны на экране айфона.
— Ты в порядке? — спросила подруга.
— Ты каждый раз спрашиваешь у меня это после суда.
— Потому что я знаю тебя, Эм. Ты можешь все время жить под куполом. Никто не вправе вешать тебе бирку с ценником. Ты Эмили Харисон, помнишь?
— Я не знаю, что делать.
— Потому что это впервые. Это чувство великой руки творение.
— Птицей? — улыбнулась я, садясь в машину.
— Однажды мы ими станем. Хочешь, я сегодня останусь рядом с тобой?
— Хочу.
— Не падай, Эм, не надо.
— Я жду тебя.
Наверное, я причинила самой себе больше зла, чем все остальные люди вместе взятые. Но Донна права. Я Эмили Харисон. Я отмахнусь, проглочу все обиды и пойду дальше. Когда другие будут совершать самоубийства, я буду улыбаться и идти вперед, несмотря ни на что. Но порой хочется остановиться. Быть в безопасности в чьих-то объятьях. Сдаться. При всем моем желании доминировать в отношениях, кажется, я все ему прощу. Стремление оставлять всегда последнее слово за собой было в прошлом. Любовь к шуму, риску и яркому свету у меня в крови. Я редко ошибаюсь и никогда не буду уважать того, в ком разочаровалась. Я много видела в жизни: жестокость и тонкость натур, мужчин-полубогов и рыцарей, ложь и правду, но если я и верила в кого-то, то только в «нас». Я не родилась с любовью, но умру лишь с ней.
Единственным мужчиной, с которым я хотела сейчас говорить, был мой брат.
— Привет, сестренка, — сказал Макс, когда я позвонила ему.
— Как ты? — улыбнулась я.
— Весь на чемоданах, — засмеялся парень. — Мне звонил Брайан.
— Ты хочешь, чтобы я с тобой говорила о отношениях? — скептически спросила я.
— Да, а почему бы нет?
— Думаю, ты говоришь глупости.
— Меня пускают к тебе, — сказал Макс, переводя тему. — Через полтора года я буду у тебя со всеми вещами.
—Макс, не торопись взрослеть, научись быть взрослым. Поверь, там ничего хорошего нет. У тебя будет право выбора, но не толького, чем заниматься, а и насчет жизни априори.
— Ты же не будешь держать меня дома и под контролем? — спросил он, смеясь.
— Нет, конечно нет. Это твоя жизнь, твой выбор, твои решения и ошибки. Но я всегда буду рядом, чтобы помочь тебе, дать совет и снести все трудности на нет. В любое время суток, слышишь?
— Да, Эмили, я слышу. Ты же знаешь, что я также?
— Да, я знаю, — улыбнулась я.
— Что у тебя случилось?
— Я просто недостаточно… — попыталась сказать я.
— Ты самодостаточна и идеальна по всем параметрам, поняла? В твоих глазах есть именно тот свет, та искра и рвение не стоять на месте, и именно это делает нас похожими и отличает от остальных. Просто помни всегда об этом.
— Я люблю тебя, Макс, — прошептала я, закрывая глаза, чтобы сдержать слезы.
Нужно начать сейчас. Пусть даже будет страшно и немного больно. Но кем я буду, если не попробую? Кем я буду, если не рискну? Нельзя стоять на одном месте. Пусть будет сложно, но я научусь сжигать мосты.
— Здравствуйте, мисс Харисон, — улыбнулась Тиффани в трубку, когда я набрала ее номер.
— Привет, — сказала я в ответ. — Что это с тобой?
— Просто давно не говорила так. Что-то нужно сделать?
— Да, — я замолчала на несколько секунд, смотря в зеркало заднего вида. — Записывай: Lexus LFA, Benz G63 AMG Hennessey HPE 700, BMW Alpina Bu Bi — Turbo Carbio F33.
— Ты мне диктуешь название своих машин? — удивленно спросила она. — Ты что, серьезно?
— Я еду покупать новую машину, поэтому эти мне больше не нужны, — ответила я, включая в машине Faydee – Lullaby. — Машины — игрушки мужчин.
— А мужчины?
— Игрушки женщин, — тронулась я с места.
— Ты циник.
— Не всегда.
— Сумасшедшая, — засмеялась Тиффани.
— Поэтому мне нужна такая же машина.
— Что ты хочешь за них?
— Как можно дороже, Тиффани, — ответила я с наигранным ужасом. — Ты же юрист, значит ты понимаешь толк в машинах.