— Я не хотел оставлять тебя надолго. Ты бы подумала о том, какой я кретин, и я больше никогда не смог бы к тебе притронутся, — прошептал он. — Я никого не смогу полюбить так, как тебя.
Я ничего не ответила, лишь нежно прикоснулась своими губами к его. Он прижал меня к себе, успокаивающе шепча на ухо:
— Я здесь, малыш. Я рядом. Прости меня. Я хотел как лучше. Хотел рассказать тебе правду.
— А я хотела отвлечь тебя.
Я провела языком по его губам, и Брайан углубил поцелуй. Сегодня я впервые поняла, что значит защищать и любить, несмотря ни на что. Верить в человека больше, чем в то, что тебе говорили о правильном всю жизнь.
Мы сходили в душ и замерли вместе в любовном покое. Мы впивались губами друг в друга, не переставая утопать в воде и наших душах. Вскоре собирались в ресторан, чтобы немного отдохнуть. Я выпрямила волосы и сделала совсем легкий макияж. Надела короткие синие джинсовые шорты и свободную белую футболку. Наверх накинула синий пиджак, и в маленький черный клатч положила телефон и ключи. Черные босоножки на шпильке и очки Ray-Ban завершали мой внешний вид. Мы сели в машину, направляясь в ресторан. Несколько пар сидели за столиками и разговаривали. Брайан держал меня за руку, и я сильнее прижалась к нему.
— Я хочу пиццу, — сказала я, когда Брайан помог мне сесть.
— Нужно было ехать в другой конец города, чтобы заказать пиццу, — улыбнулся он.
— Я того стою.
— Тебя так легко и в то же время так трудно любить, Эмили Харисон.
Я видела в нем всех, кого любила. Я не могу надышаться им. На моих губах всегда его имя. Вдох, выдох, руки, касания, небо падает, но он стоит, не шевелясь, чтобы оно не тронуло меня. Мы рассматривали меню и карту вин, а когда я подняла на него глаза, его взгляд говорил мне, что он счастлив. Я улыбнулась, молча давая ему понять, что чувствую то же самое. Мои глаза часто могли ничего не выражать. Я словно смотрела в пустоту. Но в большинстве случаев сканировала каждую деталь человека, мысленно отмечая как достоинства, так и недостатки. Смотря на него, я прожила бы вечность за несколько дней. Он — моя целая планета. Сила любви самая несовершенная. Сила априори должна делать человека сильнее, но любовь часто разрушает. Любовь — самое нестабильное чувство в мире. Злиться на человека легче, ненавидеть — дольше, а вот любовь, как слабая нить. Мгновение — и она разорвана. Или, если, трепетно храня ее, мы обретаем то, что успокаивает нас, когда мы держим её в своих ладонях.
— Меня пригласили на лекции в Йель, — выпалила я.
— Когда? — исчезла улыбка с его лица.
— Завтра мне нужно поехать.
— Как давно ты знала?
— Парочку недель, но не была уверена, стоит ли ехать.
— А сейчас?
— А сейчас я не уверена, что ты хочешь, чтобы я ехала.
— Знаешь, я помню, когда узнал твое имя и читал о тебе.
— Где? — удивилась я.
— Взломал сайт Юстиции Нью-Йорка, — я смотрела на него, и Брайан засмеялся. — Я шучу, просто забил в гугле. О тебе писали многое, но одно я запомнил слишком хорошо: «Она мстительна и никогда ничего не забывает. Конкуренция — жизнь Эмили Харисон. Ее нельзя раздражать и давить на что-либо связанное с семьей, иначе след ее ненависти будет преследовать вас на каждом шагу».
— Слушая это, я сама себя ненавижу, — улыбнулась я, делая глоток вина.
— Но я смог завоевать тебя, и ты полюбила меня. Разве я не чудо?
— Для меня, тебя и твоего эго тут слишком мало места.
— Я так тебя люблю, — улыбнулся Брайан. —Адам просил, чтобы я устроил двойное свидание.
— Двойное свидание или наше свидание, счастливый вечер Адама, и мою смерть от рук Донны после?
— Ты так уверена, что она сможет устоять перед ним? Это же то же самое, что устоять передо мной.
— Все, дай мне поесть, — смеялась я.
— Вообще-то я уже пригласил их, — сказал он осторожно. — И надеюсь...
Брайан не успел договорить, когда я увидела входящих в ресторан Донну и Адама, который шел за ней, не сводя глаз, и улыбался.
— Милая, не переживай, я сделаю тебе хорошо, — услышали мы голос друга.
— Ты себе-то хорошо сделать не можешь, — ответила Донна, смотря на меня со злостью.