Именно этот чудовищный звук, собственно, и разбудил Крейга. Сонно потерев глаза и нащупав на прикроватной тумбе очки, он с подозрением осмотрелся по сторонам.
М-м-м… Где Холли?
В номере были лишь они, разломанный компас, валяющийся на кофейном столике и ни следа присутствия неуловимой преступницы. Решила обвести их вокруг пальца и отправиться в Рим одной? А вчерашние разговоры что, были чисто для отвода глаз?
– Доброе утро, пьянчужка. Ты такая прелесть, когда спишь. Только ворочаешься много, – послышался насмешливый голос.
Из соседней двери, ведущей в ванную комнату, вышла замотанная в отельное полотенце Холли, на ходу вытирающаяся вторым мокрые волосы.
Дилан, озадачено опустив глаза, обнаружил на себе одни боксеры. Одежда оказалась свалена в кучу на полу. Неприятное подозрение подкралось со спины, огрев по затылку нехорошим предчувствием…
– Только не говори, что мы… – он, конечно, вчера… то есть, уже сегодня выпил, но точно не столько. И вполне был в себе.
– Расслабься, – вдоволь насладившись его растерянностью, сжалилась Холли. – Ты пришёл, стянул с себя шмотки и отключился. Забыл?
– А… – облегчённо выдохнул тот. Но и тут спокойствие длилось недолго. – А ты… где…
– Спала с тобой. Не с Саймоном же. Он до сих пор пускает слюни, ты знал?
– Да, у него бывает, – Крейг обескуражено почесал затылок. Вот вам и ночка приключений.
Нет, надо завязывать с алкоголем, когда поблизости эта женщина. Которая, в свою очередь, походила на довольного удава, пасущегося в загоне с кроликами. И чувствовала себя, по всей видимости, полноправной хозяйкой положения, раз принялась нещадно тормошить Саймона.
– Поднимайся, соня. Ты время видел? Вста-авай…
После нескольких попыток безжизненное тело неохотно зашевелилось, с огромными усилиями приоткрыв один глаз. Второй пока не поддавался уговорам.
– Это всё-таки ты. А я надеялся, горячка. Что ты тут забыла, Холли? – донеслось недовольное мычание.
– Скрашиваю ваши унылые будни. Подъём! – добавив пару лёгких ударов полотенцем для закрепления результата, которого между тем не последовало, Паркер огорчённо вздохнула, оставляя его в покое. Саймон с готовностью зарылся обратно в одеяло. С головой. – Ничего не изменилось. Приятно, что хоть что-то в этом мире стабильно.
– Да нет. Изменилось-то как раз много чего… – не согласился Дилан, но дальнейшему обсуждению помешал стук в дверь, за которой обнаружился служащий отеля, принёсший пару вешалок с зачехлённой одеждой.
Невозмутимо порывшись в карманах брошенных недалеко от входа брюк Дилана, Холли вручила портье одну из последних оставшихся в заначке купюр.
Довольный служащий ушёл, пожелав им хорошего дня, а Крейг лишь в очередной раз вздохнул.
– Что это?
– Моя одежда. И твоя. Ты же вряд ли успел прихватить сменную. А она тебе просто необходима, воняешь жутко. Надеюсь, с размером не прогадала. И побриться не забудь, тебе не идёт щетина. Ты, кстати, тоже Саймон, а то выглядишь как лепрекон, – прихватив новое платье и туфли, Паркер почесала обратно в ванну. – Ой, да! Если что, мальчики, я записала расходы на ваш номер. Вы же не против?
Саймон, наконец, окончательно проснулся, проводив её печально-обречённым сонным прищуром.
– Оказывается, я по ней даже скучал… – зевнул он. – Где ещё найдёшь такую-то беспардонность?
– Я всё слышу, – донеслось из ванной. – И я тоже по тебе скучала.
***
Позавтракав, а вернее, судя по времени, пообедав в здешнем ресторане, компания вернулась в номер, где потянулись долгие часы раздумий.
Дилан с головой ушёл в размышления о найденной записке, от чего Холли, к которой более не проявляли никакого интереса, откровенно скучала.
Саймон, не выдержав переизбытка скопившейся неловкости, умчался с ноутбуком в вестибюль. К велюровым диванам и поискам нормального вай-фая.
Его уже успели вкратце ввести в курс дела, и теперь неоценённый миром компьютерный гений решил углубиться в просторы всемирной паутины, чтобы лично пощупать ниточки древней истории.
Крейга, тем временем, медленно охватывал восторг.
Да, верно, найденная подсказка не давала нормального ответа и ничем не указывала на связь с Перуанскими сокровищами, однако одна только мысль, что эта ветхая бумажка хранилась внутри редкого экспоната столько лет, не могла не воодушевлять.
Кто её написал? С какой целью?
Есть ли между ней и кладом Лимы связь?
Любопытство не грех. Но порок.
Холли, напротив, была более практична. Её мало интересовало: кто и зачем. Главное не сидеть без дела. Раз у них есть точное место, чего ждать? Промедление было подобно мучительной агонии для той, что с рождения не отличалась терпеливостью.