Мне хотелось присоединиться к ним, дабы оказать посильную помощь. Однако, однако на мне была роль стрелка, я была обязана защищать их от преследователей, которые в любой момент могли броситься на нас, после чего приняться рвать на куски. От мыслей об этом мое сердце сжималось, я не могла подвести своих спутников, слишком много стояло на кону.
Вдруг я услышала рев с линии, которая находилась по другую сторону от нас. Я поглядела туда и обомлела, там неслось нечто подобное тому, что я назвала крысоломотив, однако явно созданное искусственно. Кроме того, эта штука была похожа на ебанный дредноут, с кучей вооружения и толстенной броней, которая покрывала тело монстра.
— Да вы издеваетесь — прошипела я.
И правда, это было похоже на ебучий кошмар. Я впервые в жизни видела то, что во время войны называли живым кошмаром. Но вот кому спрашивается нужно строить гигантского, металлического червя, у которого дохулион пушек? Такое мог спроектировать только безумец.
Этот самый червь навёл в нашу сторону свои пушки и начал стрелять, я с трудом успела упасть на пол тележки, когда над моей головой просвистел шквал пуль. Я услышала рев и звук разрываемой на куски плоти. Видимо мы не являлись основной целью Дредноута, а иначе… а иначе мы были-бы уже мертвы. Дредноут превратился в орудие судного дня, перемалывая мутантов в фарш, подобно огромной мясорубке. Но это было только начало, ведь кроме пулеметов, на нем был остановлен ещё и огнемет, который сжигал тех мутантов, которые осмеливались подобраться слишком близко.
— Безумие — вопила маленькая кобылка в моей голове, — безумие в квадрате, которое взято в скобки и вознесено в степень бесконечности.
Это действительно было ебучее безумие, мы были зажаты в буквальном смысле между двух титанов, которые сошлись в смертельной схватке. К счастью для нас, Дредноут мы не интересовали, а значит могли сконцентрировать свое внимание на том, что было важным для нас в данный момент — остановить тележку.
— Ну что у вас? — выкрикнула я, пытаясь перекричать треск двенадцати пулеметов.
— Все ещё пытаемся — услышала я голос Индиры.
— Сколько нужно времени?
— Мне по чем знать… ай.
Тележка резко ушла в сторону, из-за чего мы едва не опрокинулись, теперь мы оказались по другую сторон от мутантов, теперь уже они превратились в игрушку для битья. До нас по прежнему долетали пули, которые посылал Дредноут, к счастью их было не так много, как тогда, когда мы были на линии огня.
Очередной резкий маневр, который закинул нас на другую сторону этого металлочервя. Он с той дистанции казался огромным, но теперь, когда я увидела его в близи, мне стало совсем плохо. Эта дрянь была не менее тридцати метров в длину, и четырех в ширину. И это без учёта брони, которая увеличивала эти показатели. Как, как эта штука могла двигаться, да ещё с такой потрясающей скоростью?
Вдруг я услышала звук, который получается когда метал третья о металл, когда меч вытаскивают из ножен. На нас сразу-же выдвинулись шесть спаренных пулеметов. Да ебанная срань, у этого червя оружие на обоих бортах? Моему негодованию не было предела, я то считала что у металлочервя пушки лишь с одной стороны, как оказалось зря. Пулеметы открыли по нам огонь, к счастью наша тележка была слишком маленькой и быстрой, чтобы по нам было просто попасть. Однако этими пушками пользовались явно профессионалы, так как пули нет, нет да попадали по нашему транспортному средству.
— Ну… что там… у вас?
— Эта штука не желает останавливаться — просипела Индира. — Видимо тормоза не работали изначально.
— Что?
Услышав вердикт зебры, я была полностью разбита. Ну и дура же ты Серана, украсть тележку с не работающими тормозами. Ну ты додумалась. Как-бы там ни было, а нам грозило познание того, что до войны называли автокатастрофой. А точнее аварией на железной дороге.
К счастью путь увел нас в сторону, из-за чего мы оказались в недосягаемости орудий Дредноута, и это давало нам время на передышку. Тем не менее, у нас по прежнему была главная беда — неисправные тормоза в транспорте. Если мы его не остановим — нам конец. Мы принялись судорожно дергать за рычаг тормоза, однако все было тщетно, тормоза отказывались работать. Видимо судьба решила меня наконец покарать за содеянное мною в прошлом. И этой платой должна была стать моя собственная жизнь.
Тоннель становился все темнее и темнее, кроме темноты здесь была и другая опасность, которая представляла собой заваленный арматурой проход. Будь у нас тормоза, мы-бы остановились и пошли дальше пешком, однако их у нас не было. Нам предстояло познакомиться со всей силой знакомства лица, со стеной.