Теперь она видела Кристиана и Рамироса, стоявших друг напротив друга.
Кристиан замер, расставив ноги, как нерушимая скала, его светлые волосы слегка трепетали на ветру, а крепкие руки переплелись на груди.
Рамирос рядом с ним походил на коршуна, слегка ссутулившийся, черноволосый, готовый в любое мгновение спикировать на добычу.
Наймира вдруг вспомнила, как та же девочка, что носила ей воду, в самом начале назвала его «мошенником». Перед глазами стремительно промелькнул момент, когда Даймон оступился.
Сердце забилось быстрей, когда она поняла, что Рамирос не собирается вести честную игру.
– Мне ещё больше понравится, когда этот милый ротик обхватит мой член, в то время как я буду думать о том, как ты одинок и грустен, Барс, – голос Рамироса вспорол сознание Наймиры, проскрёб неприятной уверенностью, несмотря на то, что Даймон оставил его с окровавленной губой.
Кристиан не ответил.
– Что, нечего сказать?
– Рини, ты же понимаешь, что это будет не честный бой, – вторя её сомнениям, прошептал сбоку и из-за спины голос Аймы.
Захарэль рядом с ней тихонько зарычал.
– Ты слишком беспокоишься о ней, Айма. Разве это первый трофей, который делят воины?
Молчание Аймы было слишком многозначительным и слишком тяжёлым, чтобы не догадаться о её бешенстве.
– Есть законы племени, – твёрдо и негромко сказал Ворон, явно обращаясь к ней. – Никто не станет менять их из-за твоих капризов. К тому же, ты зря недооцениваешь Рамироса. Уверен, он был бы не худшим хозяином, чем Барс.
– Хозяином… – пробормотала Айма. – Ты знаешь, как я это ненавижу. Если это и законы, то в них нет ничего честного. Если вы хотите решать силой, то позвольте нам стоять за себя магией!
– А!.. – очень глубокомысленно произнёс Захарэль. – Вот в чём дело. Тебя не законы беспокоят и не жалость. Дело снова в свободе ведьм.
– А почему колдуньи не заслуживают свободы? – почти прошипела Айма, так что Наймира едва узнала голос этой с виду доброй и покладистой женщины.
Ворон громко цыкнул на неё, и Айма мгновенно замолкла, осталось слышно только её недовольное сопение.
Все четверо – включая Наймиру – обратили своё внимание к Кристиану и Рамиросу. Судя по тому, насколько бледным и непроницаемым было выражение лица Барса, за прошедшую пару минут Рамирос успел сказать ему ещё достаточно любезностей.
Сердце Наймиры ухнуло при мысли о том, что слова Рамироса и его тоже приводят в ярость.
– Ворон молодец, продемонстрировал нам самое вкусное, – продолжал тем временем разбойник. – Уверен, ты уже плохо соображаешь от вида её сладких сисечек. А сегодня вечером будешь представлять, как трахаешь её между них?
У Наймиры порозовели щёки, что случалось с ней не так уж часто до попадения в это место. Она с затаённым дыханием смотрела, как кровь приливает и к щекам Барса. Наймира ненавидела тот факт, что руки её в это мгновение оставались так же плотно скованны за спиной, и у неё не было возможности хотя бы чуть-чуть прикрыть свой позор. К её ужасу она также почувствовала, что картина, нарисованная Рамиросом, возбуждает её.
Но краем сознания поняла и кое-что другое: походило на то, что Рамирос сознательно выводит Барса из себя, чтобы пошатнуть его равновесие и не дать мыслить здраво во время боя.
И ещё: как будто бы между этими двумя пролегло нечто больше, чем только один этот бой. Как будто на самом деле Рамирос давно искал возможности уронить северянина лицом в грязь.
Ворон хихикнул.
– Как не прискорбно, Рамирос, соревнование не в том, чтобы заговорить противника до смерти.
Айма только вздохнула.
– По крайней мере, осталось провести всего один бой. Я не уверена, что смогу ещё долго выносить это позёрство.
Наймира не хотела думать о том, что это «последний бой», который скоро закончится, но поскольку коротышка Вотан во всю раззадоривал зрителей, раз за разом повторяя, что это именно «финальная битва» и заставлял всех обратить внимание на то, какие бойцы собирались «претендовать на приз», попутно собирая последние ставки, она вряд ли могла не обращать на это внимания.
– Правильно! – подтвердил Ворон. Наймира понятия не имела, как он решает, когда вмешаться, но все замолкали, когда он это делал. – Кристиан по просвищу Барс. Вперёд на ринг. Покажите мне, что вы умеете.
Оба противника были уже порядком вымотаны, но всё ещё смотрелись великолепно.
Наймира всё ещё волновалась так, что с трудом могла концентрироваться на деталях, но она также остро ощущала, что сейчас решается её судьба – и потому пристально вглядывалась в каждое движение.