- Это серьезно, Марк, – серьезно произнес он. - Нам нужно все тщательно обдумать. Но пока... да, можешь спрятать его здесь. Я закроюсь через час.
С этими словами Михаил Иннокентьевич повел Марка в кладовку в задней части кафе. Там, среди коробок и ведер с чистящими средствами, Марк нашел идеальное место для своего клада.
Успокоившись, он поблагодарил Михаила Иннокентьевича за помощь и пообещал рассказать все позже. Затем он покинул кафе и исчез в дождливой ночи, чувствуя себя немного увереннее, зная, что его драгоценность в надежных руках.
Добравшись до полуразрушенного здания, он почувствовал, что устал. У него ныло все тело.
Марк рухнул на запылившийся пол, едва переступив порог одной из более-менее целых комнат на втором этаже. Его появление взбаламутило густую облачность пыли, которая тут же начала кружиться в вихрях. Старый дом принимал его без особой радости. Дождь безжалостно проникал сквозь разбитые оконные рамы, а ветер завывал, пробиваясь через щели.
Но посреди этого запустения Марк ощущал странное утешение. Он чувствовал себя так, как должен чувствовать себя человек в своем родном доме, где живет его семья. Каждый скрип пола, каждое постукивание ветра в окнах пробуждали в нем забытые воспоминания.
Прислушиваясь к звукам, Марк погрузился в неспокойный сон. Тень страха преследовала его, шепча кошмары на ухо. Он видел беспокойные образы, которые плясали перед его закрытыми глазами. Он видел Тамию, разгневанную, с красными глазами, в которых плясали языки пламени.
Резкий свет ворвался в комнату, разбудив его. Марк ошеломленно моргнул, пытаясь сосредоточиться. Яркие лучи света падали прямо в его глаза, вызывая резкую боль.
- Проснулся? – ядовито спросил голос, принадлежащий Тамии.
Щурясь от яркого света фонаря, Марк все же разглядел тех, кто стоял над ним. Это Евгений и Тамия пришли в его убежище.
- Что вам надо? - буркнул Марк, голос его звучал хрипло от сна.
Тамия сделала шаг вперед, ее лицо было непроницаемо.
- Ты обидел своих друзей, Марк. А я обиду не прощаю.
- Тамия, - подал голос Евгений.
- Ты может и простил его, Евген, а вот я нет., - ответила Тамия, не глядя на него.
Марк почувствовал, как у него холодеют руки. Он не знал, на что Тамия способна. Но видел, скорее чувствовал, что она была сильна, хитра и неумолима. А вот Евгений знал, что ее гнев можно было бы сравнить с огнем, который медленно, но верно пожирает все вокруг. Однажды, когда они еще были детьми, он стал свидетелем ее гнева.
- Марк, мы же еще друзья? – спросил тихо Евгений. – Не доводи до…
- Хватит с ним говорить, как с ребенком, - прикрикнула Тамия, притопнув ногой.
- Он наш друг, - чуть повысил голос Евгений и Тамия неожиданно замолчала, надув губы. – Слушай, Марк, забирай свой клад, никто не собирается его отбирать. Просто ты повел себя так, как будто мы враги тебе. Сокровище, которое ты нашел, пусть даже чуть не погибнув, по сути не принадлежит тебе. Мы с Тамией …
Марк зарычал, словно зверь. Евгений и Тамия отступили. Воздух потрескивал от напряжения. Казалось, все в полуразрушенной комнате чувствовали, как невысказанные слова тяжело повисли в воздухе, как угроза кипит под поверхностью. Марк, с бледным лицом и сжатыми челюстями, был эпицентром этой бури. Он знал, что грядет; последствия своих действий, сожаление, которое последует, боль, которую это вызовет. Но он был на пределе своих возможностей.
Он медленно встал, его движения были обдуманными и целенаправленными. Тишина в комнате усилилась. Евгения и Тамия затаили дыхание, их взгляды были прикованы к нему, ожидая неизбежной вспышки гнева. Но Марк не кричал, не проклинал, не набрасывался физически. Он застыл, его взгляд был прикован к Евгению и Тамии.
Затем воздух наполнил странный гул. Он начался тихо и едва уловимо, но быстро нарастал по интенсивности, вибрируя сквозь стены, наполняя комнату дезориентирующим давлением. Это была не физическая атака, во всяком случае, не в традиционном смысле. Это было что-то другое, что-то коварное, что-то, что воздействовало на чувства.
Евгений и Тамия вздрогнули, их руки взлетели, чтобы закрыть уши. Воздух казался густым и тяжелым, звук безжалостно атаковал их чувства. Они были застигнуты врасплох, неподготовленные к этой неожиданной звуковой атаке. Мир вокруг них расплылся, гул пульсировал в их головах. Они отшатнулись назад, их колени подогнулись, тела обессилели.