- Мы не отдадим тебе сокровища, - произнес Роман Иванович с решимостью, его голос прозвучал как гром в тишине.
Он знал, что речь шла не только о физическом сокровище, но и о древнем знании, способном изменить судьбы. Нимрас усмехнулся, смирив свою алчность в легком составе надменности.
- А, это директор школы ЭТ и телепат Аматея, - произнес он, его голос был как змея: мягкий, но с ядовитой нотой. - Но вы не понимаете, с чем сталкиваетесь. Я не просто искатель сокровищ; я - звезда, что коснется небес.
Словно облако, нависшее над пространством между ними, его слова вызывали беспокойство. Долгие годы Роман Иванович и Аматея готовили своих учеников против такого рода тьмы. Нимрас, обладая уникальной способностью манипулировать юными магами, представляет угрозу, какую они никогда не видели.
- Ты не коснешься небес, - проговорила Аматея, скрестив руки на груди и сосредоточившись. - Тебя уже изгоняли из нашего мира. Почему ты вернулся?
- Возвращаюсь, чтобы завоевать, - произнес Нимрас, его голос стал резким и громким. - Я уже на шаг впереди вас. У меня есть информация о древнем артефакте, о котором вы и не догадывались. Он дает могучую силу, способную разорвать завесу реальности!
Роман Иванович шагнул вперед, его сердце трепетало от уверенности и беспокойства. Он знал, что это не просто слова. Нимрас уже заполучил часть древней магии, и теперь было важно остановить его.
- Ты не понимаешь, Нимрас, - сказал Роман Иванович. - Магия требует уважения. Без этого не будет ни силы, ни удачи. Ты играешь с огнем.
- О, я не просто играю с огнем, - ответил Нимрас. - Я собираюсь сжечь этот мир до основания и создать новый, где я стану верховным властелином.
Аматея, стоящая в тени, почувствовала, как угроза наполняет пространство. Она быстрая, как молния, сосредоточила свою мощь. Золотистый свет начал окружать ее, формируя защитную ауру. Она вложила в свои мысли намерение защитить мир и все, что их объединяло.
- Мы не позволим тебе этого сделать, - произнесла Аматея, и ее голос звучал, как колокол, звонкий и уверенный. – Артефакт разбит и тебе самое время исчезнуть.
Свет в лаборатории начал мерцать, и Нимрас ощутил, что его самодовольство ослабло. Он знал, что сила, которую собиралась вызвать Аматея, была не менее мощной, чем его собственная. Тени в углах лаборатории начали нарастать, как будто сами стены предчувствовали приближение чего-то опасного.
- Лучше всего сдаться, Нимрас, - произнес Роман Иванович, чувствуя, как мир вокруг них изменяется. - Вызывая тьму, ты не сможешь контролировать свет.
Нимрас хмыкнул, но внутри него зреющее сомнение начало прорастать, как семя, получившее слишком много влаги. Понимание, что свет был на их стороне, видимо стало наполнять его. Кэйлет ничего не предпринимала. Она внимательно следила за Аматеей, которая, по всей видимости, держала в себе всю уверенность мира. Лицо Аматеи светилось решимостью, как будто она была самой сущностью света, готовая противостоять всей тьме. Перед ними стояла не просто телепат высшего уровня, но истинный маг, готовая к бою. И Нимрас понимал это, чувствовалось по его дыханию.
- Ладно, - произнес Нимрас, его голос стал менее агрессивным, словно ветер стих. Это было не первое поражение, но оно ощущалось как окончательный поворот. - Мы еще встретимся, и тогда я покажу вам, что значит истинная сила.
В этот момент тело Антинуа дернулось, как будто сам он ощущал, что Нимрас отступает. В один миг напряжение, которое царило в воздухе, исчезло, словно туман, рассеивающийся при восходе солнца. Сияние на ладони погасло, и он открыл глаза.
- Антинуа, - крикнула Кэйлет, её голос прорезал тишину, словно струнка, резонирующая с новым началом. - Ты очнулся.
Слабая улыбка заиграла на губах Антинуа, когда он увидел знакомое лицо. Кэйлет стояла перед ним, ее глаза сверкали от облегчения. Она бросилась к нему с искренней заботой, и Антинуа почувствовал тепло этой встречи, словно оно вытягивало холод из его души. Темнота, которую он впустил в себя, казалась дальним воспоминанием, как ночное знамение, оставляющее лишь шрамы. Он медленно сел на столе, ощущая, как каждый нерв, каждый механизм его тела снова сплетается в единое целое. В его глазах отразился свет, который теперь окружал его, и он осознал, что неизведанное время, проведенное в неведении, сделало его сильнее.