- Джоан Роулинг – член Мальтийского ордена?
Анна улыбнулась.
- Конечно же, нет. Хотя… Многие члены предпочитают не афишировать свою принадлежность к ордену.
Митя застыл. Глаза сияли от восхищения. Анна, не желая упускать благоприятный момент, отдала очередное распоряжение.
- Положи безоар на отдельный поднос и измельчи.
С этим проблем не возникло. Митя справился, но не смог удержаться от ехидного замечания.
- Какое-то шаманство.
Анна кивнула.
- Да. Выглядит именно так. Но не забывай: госпитальеры – лучшие врачи в мире. Это признавал даже Советский Союз; страна, в которой медицина была на очень высоком уровне.
Митя опешил.
- Да ладно. СССР и Мальтийский Орден? Что между ними общего?
- О-о-о, - Анна покачала головой. – Ты знаешь, когда отмечается день медика?
- Нет.
- Согласно указу Президиума Верховного Совета СССР от 1 октября 1980-го года день медика отмечается в третье воскресенье июня, - Анна голосом выделила последние слова, давая понять, что это – очень важно.
Но Митя не понял.
- Ну и что?
- Третье воскресенье июня, плюс-минус один день, - дата летнего солнцестояния, - пояснила Анна. – В это время весь христианский мир празднует Рождество Иоанна Крестителя, покровителя ордена госпитальеров. Ты думаешь, это случайно?
- Мировой заговор, - фыркнул Митя.
- Мировая история, - улыбнулась Анна. – Дай мне измельченный безоар. Я положу его в рану. Козы выделяют мощнейший антибиотик. Рана заживет через сутки.
Митя протянул Анне лоток. Анна ловко поддела зеленоватую кашицу шпателем, положила в рану, затем – зондом протолкнула внутрь. Командор что-то пробурчал, но так и не проснулся.
- А теперь – последний штрих. Возьми влажные салфетки с антисептиком и вытри кровь.
Митя поморщился и покачал головой.
- Ты помог человеку, - ласково сказала Анна. – Спас его от гнойного заражения. Самое главное сделано. Теперь – просто вытри кровь.
Митя посмотрел на Анну и понял, что она не отступит. Митя со вздохом взял влажные салфетки. Сначала – небрежно, едва касаясь, потом – все тщательнее, вытер потеки крови вокруг раны.
- Молодец!
Анна ловко залила отверстие медицинским клеем, сверху – налепила маленький кусочек пластыря. Получилось очень аккуратно и красиво.
Профессионально, – отметил Митя.
Анна тем временем набрала в тонкий шприц прозрачную жидкость и сделала инъекцию в плечо. Командор шумно задышал. Веки задрожали.
30.
- Михайловский замок? – переспросил Виктор. – Он изучен вдоль и поперек.
- Не совсем так, - возразила Марина. – Сразу после гибели Павла Первого императорская семья переехала снова в Зимний. Двадцать лет замок стоял в запустении. В 1823-ем году в нем было основано главное инженерное училище. Отсюда появилось новое название – Инженерный замок. После революции – опять сплошная неразбериха. Государственные учреждения и частные квартиры, чего там только не было. В годы Великой Отечественной Войны – госпиталь. Потом – опять государственные учреждения, вплоть до 91-го года, когда замок отдали Русскому музею. С тех пор здание стали постепенно приводить в первозданный вид.
- А до того? – Виктор с недоверием смотрел на Марину. – Его же неоднократно перестраивали?
- Да, - согласилась Марина. – Ставили внутренние деревянные перегородки. Но никому и в голову не приходило сносить капитальные стены, по пять метров толщиной. А внутри стен – прячутся тайные ходы и лестницы.
- Ты думаешь, надо искать в Михайловском замке?
- Я думаю, в Михайловском замке осталось много нераскрытых тайн.
Повисла пауза. Валентин все это время внимательно слушал их разговор, переводя взгляд с Марины на Виктора и обратно. Он звучно хлопнул в ладоши.
- Здорово! А когда вы успели перейти на «ты»?
- Ночью. Нет. Точнее, под утро, - ответила Марина.
Валентин стушевался: он опустил глаза, и положил палец на джойстик управления креслом.
- Ладно. Это не мое дело, - пробурчал Валентин и уехал к экрану.
Дверь медпункта открылась, вышла Анна.
- Виктор! Командор зовет тебя.
31.
Виктор вошел в медпункт. Командор лежал на операционном столе и смотрел в потолок. Услышав шаги, он повернул голову, увидел Виктора и выдавил из себя улыбку.
- Мы славно погуляли сегодня ночью. Кажется, я уложил двоих. Вспомнил молодость.
Виктор сдержанно кивнул.
Командор стал серьезным. Он приподнялся, опираясь на локоть, и пристально взглянул на Виктора.
- Но вот что мне интересно. Почему ты стал следить за вором? Ты же не случайно поехал за ним?
- Стандартная проверка, - ответил Виктор с еле заметной заминкой.
Но от командора она не укрылась.
- Или – нет? Думаю, теперь ты можешь быть со мной откровенным.
Виктор решил, что лучше сказать правду.
- Я узнал, что вор связан с иезуитами. Передавал им информацию.
Командор покачал головой.
- Вот оно что.
- Я думал застать его вместе с ними, - продолжал Виктор. – И уничтожить всех.
- Так это они убили профессора?
- Уверен.
Командор нахмурился.
- Почему ты мне сразу не доложил?
Виктор склонил голову.
- Это – моя вина. Я готов понести наказание.
Командор помолчал.
- Ты не хотел останавливать поиск? Так ведь?
- Я опасался, что группу заменят.
- Правильно. На твоем месте я поступил бы точно так же. И я не собираюсь сообщать о случившемся в Рим. Мы продолжим работу.
Виктор вскинул голову.
- Но связь оборвана. Теперь мы вряд ли сможем выйти на иезуитов. Что, если вор рассказал им о командном пункте?
- Их – двое, - возразил командор. – Они не смогут сюда пробраться. Но ты прав – нам грозит опасность. Поэтому – надо ускорить поиск. Аналитик нашел след?
Виктор кивнул.
- Она молодец. Все указывает на Михайловский замок. Я с ней согласен.
Командор взмахнул рукой.
- Ну так действуйте!
Виктор улыбнулся и вышел из медпункта.
32.
Митя вновь был предоставлен сам себе. С одной стороны, его распирало от гордости: еще бы, он победил боязнь крови. И теперь уже, наверное, навсегда. Но с другой – он вдруг остро ощутил досадный пробел в своем образовании, который необходимо срочно восполнить.
Митя подошел к Валентину.
- Послушай! Можно задать тебе вопрос?
- Разумеется, - с готовностью отозвался Валентин.
Митя помялся.
- Но предупреждаю – он совсем глупый.
- Что поделать, если других у тебя нет?
Валентин притворно вздохнул, но по его дружелюбному тону Митя понял: смеяться над ним не будут.
- Я немного запутался, - признался Митя. – Иоанна Креститель и Иоанн Предтеча – это один и тот же человек или разные?
- Один и тот же, - подтвердил Валентин. – На Западе чаще говорят «Креститель», поскольку он крестил Иисуса. В православии говорят «Иоанн Предтеча, Креститель Господень». «Предтеча» потому, что он предшествовал Христу, был послан перед ним. Кстати, ты знаешь, когда родился Иоанн Креститель?
Митя вспомнил, о чем ему совсем недавно говорила Анна. Он снисходительно усмехнулся.
- Конечно. В день летнего солнцестояния.
Валентин с удивлением посмотрел на Митю.
- Да. Это – самый длинный световой день в году. А Христос родился через шесть месяцев, в день зимнего солнцестояния. Это – самый короткий световой день в году.
- И что? – не понял Митя.
- С июня по декабрь, под знаком Иоанна Крестителя, - пояснил Валентин, - солнце уменьшается. Или, говоря по-другому, умаляется. А с декабря по июнь, под знаком Христа, - растет. Вот так аллегорически совершается пророчество самого Крестителя: «Ему должно расти, а мне – умаляться». Это он сказал своим ученикам про Иисуса.