Обернувшись в очередной раз, профессор замер. В десяти метрах от него, на тропе то ли стояло, то ли сидело нечто бесформенное, пепельно серое, отдаленно напоминающее человека. Длинные худые руки неподвижно висели вдоль тела, полностью скрытого в серой массе не то одежды, не то паутины, по сторонам раскинулись седые волосы, местами спутанные от попавших в них колючек. Затем профессор увидел глаза. Не выражающие ничего, что встречалось во взглядах людей ранее, но полные какой-то энергии, что как буд-то заставляло их светиться и выделяться в темноте.
Лоб Евгения Степановича покрылся испариной. Доли секунды, что смотрел он в эти глаза, показались ему вечностью. Быстро развернувшись на пятках он быстрым шагом пошел по направлению к лагерю. Гордость не позволяла ему бежать, хотя каждая клетка тела рвалась вперед! - "Должно быть объяснение! Должно быть!". Но его не было. Датчик пищал все громче, спиной профессор чувствовал, что существо (или человек?) не отстаёт. Вдали показалась палатка, Евгений Степанович уже почти бежал, задыхаясь от адреналина. Рука резким движением расстегнула замок палатки, профессор ввалился внутрь, тут же застегнув внутренний замок. Он быстро погасил фонарь и замер, стараясь не дышать. Перед входом замерла, слегка покачиваясь серая тень. Холод сковал внутренности профессора. Сопротивление логики окончательно было сломлено под натиском инстинктивного, животного страха. Тень какое-то время еще закрывала вход палатки, затем медленно двинулась в сторону корпусов. На часах было одиннадцать вечера.
Глава седьмая: Жизнь дороже
Сверху послышались шаги. Вадим напряг руки изо всех сил, край ведра, о который терлась веревка начал сгибаться. Щелчок! Последние волокна лопули. Вадим вылил остатки содержимого ведра, обмакнув с отвращением в него щеки и бороду, с невозмутимым видом уселся рядом, держа руки за спиной.
- Свинья! Сожрал всю эту гадость! Рыжий чуть ли не пол туловища засунул в яму. Ноги Вадима разжались как стальная пружина, в прыжке он нанес мощный удар открытой ладонью прямо в перекошенное от удивления лицо Рыжего. Голова бандита мотнулась назад, ударившись о дверцу, затем тело Рыжего сползло вниз. Дверца захлопнулась следом. Вадим потянул за край веревки, она свалилась вниз, ударившись о ведро. Приложив руку к шее Рыжего Вадим убедился, что тот мертв. В лагере наверху играла музыка. Компания явно выпивала. Времени было немного, обнаружив пропажу дружка и разобравшись что к чему остальные с ним церемониться не станут.
-"Вес крышки около пятнадцати килограммов, главное просунуть под нее пальцы..." - Вадим рванулся вверх изо всех сил. Крышка лежала довольно плотно, но силы прыжка хватило, что бы пальцы пробились сквозь узкий зазор. Вадим ощутил резкую боль. Несколько ногтей на руках, встретив преграду из дерева отслоились от пальцев и завернулись назад. - "Не отступать!" - Вадим превозмогая боль вонзил пальцы в землю, подтянулся и начал медленно поднимать свой немалый вес на руках, одновременно уперевшись головой в крышку. От напряжения из носа пошла кровь, вены на шее вздулись и стали толщиной с садовый шланг. - "Есть!" - Вадим обессилив откатился от входа в зиндан. Музыка теперь слышалась отчетливее, в свете костра мелькали тени людей, слышались оживленные голоса. Бандиты жарили мясо и развлекались, стреляя по банкам из ПМ. - "Вооружены, значит права быть обнаруженным нет" - Вадим пригнувшись устремился бегом через лесные заросли в сторону противоположную от дороги к городу и от лагеря бандитов.
Задав темп и выровняв дыхание, Вадим решил бежать до рассвета. Ему не раз приходилось участвовать в марафонах по рывкам гири в течение нескольких часов подряд, так что за выносливость можно не волноваться.
Спустя пять часов непрерывного бега Вадим заметил, что слева от него показалась полоса лиственных кустарников с сочной яркой зеленью, признак близкого источника пресной воды. Пройдя несколько десятков метров в сторону растительности, он увидел извивающийся меж камней ручей.
- "Привал!" - Вадим сел у ручья, принявшись промывать раны на пальцах. Оборвав остатки ногтей он как следует смыл грязь, напился и осмотрел окрестности, ища признаки наличия чего нибудь съестного. Длительный бег дал последствие в виде острого чувства голода. Энергии было еще достаточно для продолжения пути, но Вадим не знал, как долго придется еще плутать по лесу от погони, поэтому возможность перекусить упускать не следовало.