— М-м-м-м… — Поджала губы, готовая расплакаться от беспомощности. Хотелось глубже, быстрее, ярче, так сильно, будто от того моя жизнь зависела. Тогда его ладони сжали мои бедра до синяков, он сам приподнял меня, направляя чуть вперед, и я вскрикнула от вспыхнувшего восторга.
— Да! — Расширились глаза. — Да…
Дыхание перехватило от этой болезненной наполненности. От того, что он хочет сделать мне приятно и знает, как. От того, что я до сих пор не могу вместить его целиком — эта мысль заставила закусить изнутри губу и опуститься на него ниже. Мне казалось, что если прислоню руку к животу — почувствую его движения под взмокшей кожей.
Впиваясь пальцами в бедра, он выскользнул из меня целиком, чтобы затем погрузиться вновь. Любил меня. Доставал до самых глубин, поднимал к звездам и ронял обратно. Его широкие ладони обжигали спину, и я под ними обращалась глиной — мягкой и податливой. Терялась в ослепительных вспышках, идущих от места соединения наших тел, запрокидывала голову в жарких вздохах, раскачивалась и насаживалась на него, отдаваясь и вновь принимая, жадно желая дойти до самого края. Обезумевшим мотыльком долететь до одной из вспышек и сгореть в ней
Он стал быстрее. Чаще. Настойчивее владел мной, рука его прожгла меня от шеи вниз, по груди, вдоль изгиба талии и опустилась к лону. Большой палец надавил на чувствительную точку, заставляя меня вскрикнуть от ужасающе-яркого всплеска.
По венам потек огонь. Откуда-то знала, что как только заполнит все мое тело — погибну.
— Да… Да, кричи для меня. — Едва различала слова, пока его палец пытал меня, вознося к звездам.
— Алонзо… — Дрожа, я вцепилась ему в плечи, стремясь то ли спастись, то ли взлететь выше. — Алонзо, я…
— Да, родная, так и должно быть. Не бойся. Смотри на меня.
И я смотрела. Смотрела как разноцветные глаза испивают меня до капли, как в черных зрачках я разбиваюсь осколками, двигаюсь неровно и прерывисто, кричу, и каждый новый крик сильнее раздирает горло, заглушает влажные звуки кожи, его дыхание.
Удовольствие становилось невозможно-запредельным, горячим и тугим. Я чувствовала, что вот-вот разобьюсь, и так отчаянно желала этого — еще пару толчков, еще несколько движений его пальцев, и… и…
С последним толчком он обвел пульсирующую точку тугим кругом, и у меня в глазах потемнело.
Мощная волна наслаждения сокрушила. Подожгла. Лишила слуха и зрения, разбила оковы стыда и страхов, разодрала тело, и я взмыла куда-то недостижимо высоко, где нет ни времени, ни пространства, ни воздуха. Закатились глаза.
Будто со стороны я услышала, как громко кричу, и как заглушает меня грохочущий, гулкий рык, рвущийся из его груди.
Миг — и тепло разлилось внутри, заполняя внутренности. Пелена тьмы подрагивала перед глазами, вторя дрожи всего моего тела.
— Клариче… — Низкий голос прерывался тяжелыми вздохами.
Я почувствовала, как капля пота сползает по содрогающейся спине. А затем рухнула на него, обессиленно глотая ртом воздух.
***
♫ Ultimo — Il bambino che contava le stelle♫
Свечи таяли, проливая мягкий свет на наши сплетенные тела. Сердце под моей щекой давно прекратило бешеную скачку, перейдя на спокойный шаг, и теперь убаюкивало размеренным боем.
Изнуренная и счастливая, я норовила провалиться в сладкие объятия сна, но пальцы, танцующие на моей пояснице, возвращали в настоящее. В покои. В дымку табака и персика, в которой теперь яркой нотой звучал мой запах.
Алонзо ласково поглаживал меня, размеренно дыша. А я наслаждалась его близостью, выводя пальцем круги на обнаженной коже.
Такой теплый… И приятный… Лежать на нем — приятно. И гладить… И целовать…
Ленивые мысли рисовали образы нашей любви. Я смотрела на их отражения под закрытыми веками, и понимала, что без этого моя жизнь была бы пугающе-пустой. Что завтра, вероятно, все тело будет болеть. А пока не наступило завтра, и я лежала на любимом мужчине, лишь приятное томление потягивалось внизу живота.
— Я должна сказать тебе кое-что. — Сонно прошептала, когда рука Алонзо начала поглаживать мою голову.
Глухой смех завибрировал под щекой.
— Ты тоже пират?
— Почему? — Улыбнулась я.
— Пираты берут все, что пожелают. Как и ты.
— Хочешь сказать, что я тебя соблазнила?
— Именно это я и хочу сказать, маленькая бестия.
— Ты соблазнился сам! — Сморгнув сон, я положила подбородок на тыльную сторону ладони, чтобы видеть его улыбающееся лицо. — И сказать я хотела совсем иное.