— Хвала Господу. — Процедила я как можно тише, но этот едкий ответ все же настиг дядю. Грудной, низкий смех эхом разлился по опустевшей площади, на которой теперь мы остались одни.
— Да уж, под ваше описание порядочного синьора я точно не подхожу, да и по возрасту тоже. Но есть несколько мессиров, которые могут стать вам отличной партией.
— Кто же? — Глаза вспыхнули интересом, вернувшись к его лицу.
— Э-э-э, не так быстро, нетерпеливая принцесса. Я готов помочь, но мне нужно знать, что я получу взамен.
Конечно. Я знала, я все подсчитала.
— Я готова предложить…
— Погодите, прекрасная племянница, нам некуда спешить, да и место не самое подходящее. Для деловых бесед и декорации должны быть соответствующие.
Он предложил мне локоть, от которого я отказалась, своенравно вздернув носик. Этот жест вызвал в нем очередную волну смеха, а во мне — очередной приступ неприязни к новоявленному дяде.
— Как пожелаете, принцесса.
***
Клянусь всеми лозами любимого монтепульчано, этот Алонзо Альтьери не умеет молчать! Всю дорогу до нашей следующей остановки он непременно рассказывал мне историю города, как будто бы вовсе не понял, что меня задели его обвинения; вновь пускался в разговоры со всеми встречными горожанами, шутил и смеялся, а когда их не было на пути — начинал свистеть!
Слова так легко соскальзывали с его языка, будто он говорил прежде, чем думал. Вопиющая беспечность! Скорее бы договориться о деле и уехать домой.
Замерли мы у ничем непримечательной стены серого камня, каких уже успели пройти тысячи. Солнце давно склонилось за горизонтом, поэтому каменная кладка, как и мужественный профиль Алонзо, освещалась лишь настенным факелом.
— Вот и пришли. — Широко улыбнулся дядя. — Место, которое я хотел показать вам. Как хозяйка винодельни, вы должны оценить.
Оценить что?..
Следуя взором за рукой дяди, я разглядела прямо в стене небольшое углубление, в котором утопала деревянная дверца аккурат размером с винную бутылку.
Огромный кулак обрушился на несчастную дверцу трижды, от чего та жалостливо заскрипела. Я вздрогнула от этого звука, и от осознания, насколько большой мужчина гневил меня весь вечер.
Такими руками виноград и без пресса давить можно.
— Джентоли-и-ини, друг, buonasera! — Улыбчиво протянул дядя, когда дверца распахнулась и сткунулась о каменную кладку дома.
— Альтье-е-ери! — Раздалось из темноты окошка, и я едва не подпрыгнула от неожиданности. Там кто-то есть?! — Buonasera, черт бы тебя побрал! Я уж думал, ты утоп, что с неделю как вернулся, а не заходил! — Утоп?! — Тебе как обычно?
— Нет, Джентолини, сегодня — особенный случай! Со мной прекрасная гостья!
— А-а-а, Бьянка, что ли?
— Нет.
— Луиджина?
— Джентолини, давай лучше…
— А-а-а, та рыженькая дьяволица с дома на Сан-Карло?
— Джентолини! — Гаркнул дядя, и голос из окошка умолк. Голубой глаз мельком глянул на меня, а рука принялась неловко потирать бронзовую шею. — Нет. Со мной племянница.
— Племянница? Шутишь опять, откуда у тебя племянница?
— Откуда-откуда, из Тосканы.
— Чего-о-о? — Рассмеялся голос из окошка. — Шутишь, Альтьери! Так и скажи — привез к себе молоденькую синьору, да племянницей назвал, чтоб люди не болтали!
— У меня достаточно длинные руки, чтобы дотянуться до тебя, Джентолини.
— Ладно, ладно… — Закончил хохотать мужчина, лица которого я так и не видела. — Buonasera, племянница.
Эм…кхм… — Встрепенулась, не зная, как и куда отвечать. В итоге решилась приблизиться к окошку и растерянно сказать прямо в него.
— Buonasera, синьор Джентолини.
— Чего изволите?
— Синьорина будет бутылку лучшего твоего вина, а мне чего-нибудь покрепче, на твой вкус. Удиви меня, Джентолини.
— Удиви! В тому году пол погреба выпил, удивить его… Обождите!
За чернеющей темнотой распахнутой дверцы послышались шаркающие шаги. Я подняла удивленный взгляд на дядю, но тот отвел от меня свой единственный глаз.
— Не принимайте его слова близко к сердцу, принцесса, Джентолини это не со зла. У него длинный язык и короткий ум.
Захотелось хохотнуть, но я сдержалась. И все же он поименно назвал девушек, которых вы сюда водили, и, смею предположить, не раз. И даже решил, что под видом племянницы вы привезли в город любовницу!
Я хмыкнула, довольная услышанным разговором. Впервые за вечер мне стало легко и приятно — приятно от того, что дядю поставили в неловкое положение.
Нужно запомнить этого Джентолини на случай, если понадобится компромат на Алонзо…
— Ваше вино, мессир, мадонна! — В окошке друг за другом возникли две бутылки, тут же исчезнувшие в больших руках дяди.