Ну что ж, страха выступать перед публикой у меня отродясь не было…
Ударил по струнам, сыграл быстрый проигрыш, чтобы разогреть пальцы. Затем уже перешел к главной задумке.
Нисколько не смущаясь настроенных на меня телефонов, запел, обращаясь к Ксю, находящейся за теми окнами на четвертом этаже.
Услышала, выглянула. Сфальшивил, когда разглядел ее очертания за стеклом окна директорского кабинета. И второй раз, когда увидел за ее спиной подошедшего Сергея.
Только лишь хорошая память позволила мне петь песню, не сбившись ни разу. А вот с пальцами было сложнее. Слишком напряглись, создавая легкий налет агрессивного рока.
Успокоился лишь тогда, когда увидел Ксюшу на крыльце, позволяя пальцам расслабиться и вернуть серенаде Трубадура былое мягкое звучание.
Искренняя улыбка, любящий взгляд голубых глаз, мягкая поступь жены, идущей мне навстречу… Что может быть важнее?
Притянул ее к себе, усадил на колени. Хотелось, конечно, позволить себе большего, чем простой привет. Но это подождет до вечера.
— Алексей Владимирович, вы растрогали нас всех до слез…
— Ксения Викторовна, вам очень повезло…
— Смотрю, начал подрабатывать бардом. Видимо, совсем дела плохи. — Этими словами Сергей оборвал поток комплиментов, направленных в нашу с Ксюшей сторону. Наступило наэлектрилизованное молчание.
— Угадал, — ответил я, улыбаясь. Приобнял жену, притянув ее к себе еще ближе. Судя по ее нервно вздрагивающим ноздрям, Ксю была готова ринуться в бой.
С чем связан был такой тон, оставалось лишь догадываться. Разошлись мы вполне мирно, не говоря уже о том, что Сергей остался в хорошем плюсе, выкупив у меня часть бизнеса за бесценок. Не будь сейчас вокруг нас людей, я бы углубился в эту ситуацию, истребовав ответа. Но не устраивать же сцен.
— Ксения Викторовна, вы свои цветы забыли, — Сергей протянул букет, но Ксюша его брать не торопилась. Не знаю, не хотела или просто опешила, как и я. Что это такое? Предлог подойти? Или что-то большее?
— Сергей Сергеевич, так и я свой букет забыла. Может, сбегаете за ним? — донеслось из толпы. Это замечание было встречено смехом. Сергей обвел взглядом всех собравшихся дам без единого цветочка в руках. Посмотрел на букет, который сжимал побелевшими пальцами. Желающих завладеть цветами не было. Не найдя лучшего им применения, он бросил цветы перед коляской и удалился.
— Что это вообще такое было? — спросил кто-то из толпы, озвучив общее недоумение. — Опять наш Наполеон всем настроение испортил.
Кажется, не только я не понял прикола с цветами!
— Ксюш, подай, пожалуйста, гитару, — попросил я, прибавив к просьбе поцелуй в щеку. — Настроение, девчат, это дело поправимое.
Ксюша встала с колен, подала мне гитару. Подошла к остальным женщинам. Подмигнул ей. Ударил пальцами по струнам.
— Восьмое Марта где?
Восьмое Марта на календаре!
Восьмое Марта где?
Восьмое Марта на календаре!
Некрасивая сцена с Сергеем в главной роли была отодвинута на второй план. С этим я успею разобраться.
Сейчас важнее то, как улыбалась Ксю, как в такт музыке девушки пританцовывали, некоторые даже подпевали.
Запланированная серенада для любимой переросла в мини-концерт для всех женщин моей бывшей компании, нынешний директор которой уже скрылся на парковке, а брошенные им цветы пали жертвой женских каблучков.
Восьмое марта где?
Восьмое Марта на календаре!
15. Ксю
Правильно говорят, что рыба гниет с головы. Так и у нас на работе общение между всеми отделами можно было охарактеризовать так — «с душком». Если бы не Леша, расползся бы весь наш женский дружный коллектив по своим гнездам, чтобы через день с такими же одухотворенными лицами вернуться на свои рабочие места.
Мое рабочее место, будь оно не ладно, после сегодняшнего инцидента казалось ничем иным, как каторгой. Босс всех боссов уже давно скрылся на парковке, а у меня до сих пор на душе кошки гадили.
Спасибо Леше, сумел вернуть всем присутствующим, в том числе и мне, праздничный настрой. Он сыграл нам еще несколько песен. За это время кто-то из девчонок успел сбегать за шампанским и одноразовыми стаканчиками, поэтому к кульминации нашего импровизированного концерта, все мы были в блаженной стадии «и петь, и рисовать».
Честно, еле сдержала рвущуюся наружу ревность, когда каждая из моих коллег посчитала своим долгом подойти к Леше и выразить свою благодарность за доставленное эстетическое удовольствие. Конечно, первые минуты я воспринимала происходящее более или менее спокойно, но границы же тоже должны быть!