Его слова о том, что он не дерется с инвалидами не соответствовали действиям. Я видел, как напрягаются его руки. Да, для того, чтобы меня вырубить хватит и одного точного удара.
Не стал дожидаться этого момента.
— Тебе же хуже, — сказал я, направляя свой кулак в область его колена. Тот не ожидал этого. Нога подкосилась и он с протяжным стоном опустился передо мной на колени.
Второй мой удар пришелся прямо по переносице. Почувствовал под своим кулаком, как хрустят кости и хрящи. Тут же фонтаном брызнула кровь. Он накрыл нос рукой, но это не помогло. Тут же его пальцы окрасились алым.
Нанес еще один удар в челюсть. Он упал.
— Вставай, сука, — крикнул ему, наезжая на его запачканный кровью пиджак колесами коляски. — Вставай!
Но он продолжал лежать, понимая, что сейчас я его просто не могу достать. Единственное доступное мне действие, это только наезжать на него колесами.
Но нет, ты так просто не отделаешься. Кровью расплатишься за каждое слово, что сказал о моей жене.
Подъехал еще ближе. Сергей выставил руку в оборонительном жесте. Этим я и воспользовался, схватился за его руку, используя как рычаг, чтобы опрокинуть коляску. Та, пошатнувшись, завалилась сверху на него. Пока я пытался выбраться из коляски, Сергей нанес мне один удар по скуле.
Услышал возглас жены, ее рыдания и мольбу о помощи.
— Все нормально, Ксю. Я уже почти закончил. Сейчас домой пойдем, — ответил я жене, наконец отбрасывая коляску в сторону от себя. Полусидя-полулежа на Сергее занес руку для следующего удара. Конечно, одним не ограничился. Тот же безуспешно пытался столкнуть меня с себя. Да, понимаю, унизительная поза. Но у нас, у инвалидов по другому никак.
— Алексей Владимирович, хватит. — Сбросил с себя чьи-то руки. Нанес еще один удар, чувствуя, как тело, лежащее подо мной обмякло.
— Вот теперь хватит, — ответил я, позволяя себя оттащить. — Коляску подвезите, пожалуйста.
Не стал отказываться от помощи, хватаясь за протянутые руки, подтягивая себя наверх. Сел в коляску и направился к жене.
Она сидела на ступеньке рыдая, закрыв ладонями лицо.
— Не плачь, Ксю. Все же хорошо. Да, кстати, поздравляю с увольнением.
Ксюша рассмеялась сквозь слезы, поднимая на меня свои глаза.
— Я так за тебя испугалась, Леша. Ты даже не представляешь!
— Это лучший корпоратив в моей жизни, — донесся до нас голос из толпы.
Да, сегодня всем хватит хлеба и зрелищ.
37. Ксю
— Ксю, пойдем, нас такси ждет, — сказал Леша, помогая мне встать со ступеньки лестницы. Да, плакали мои белые брюки горючими слезами.
В общем-то, и не только мои. Перевела взгляд на Сергея. Он уже оклемался, только вот болтался, словно болванчик, из стороны в сторону, водя вокруг себя мутными глазами. Ему помогли встать и под белы рученьки повели в ресторан. Видимо отмывать кровь.
Неужели я столько времени проработала вот с этим, если можно сказать, человеком? Конечно, он не был образцом руководителя, но я это списывала на дурной характер. Но тут уже не в этом дело. То поведение, что он сегодня продемонстрировал — это диагноз.
— Вот и наше такси, — муж подвел меня к машине, по которой уже лет пятнадцать как плачет завод по утилизации машин.
— Серьезно? Леша, ты ничего не путаешь?
— Ну а что. Машина зверь. Я на ней на каждую тренировку по баскетболу езжу.
Словно в подтверждении слов мужа из машины выскочил паренек, кинул мне быстрое «Здрастя», подошел к Леше и помог ему усесться на пассажирское кресло. Затем мастерски сложил коляску и убрал ее в багажник.
— Едем? Или еще кто-то должен подойти? — спросил у меня водитель.
— Нет, только мы.
— Ну тогда усаживайтесь. И так ожидание уже двадцать минут.
Конечно, как только я примостила свой зад на продавленное временем сиденье, сразу же схватилась за ремень.
— Задние ремни не работают, — сказал мне водитель. Видимо ему надоело наблюдать за моими четными попытками вытянуть ленту из держателя.
— Отлично, — прокомментировала я.
Сама от себя не ожидала, но особого страха я не испытывала. Быть может, сказался насыщенный вечер, эмоций просто не хватило на страх. Или же я стала спокойней относиться к проезжающим по встречной полосе машинам.
Вернувшись домой, Леша сразу же поехал в ванную, смывать засохшую кровь со своих кулаков. Когда он вернулся в гостиную, обработала перекисью содранную кожу на костяшках пальцев.