Дети говорят, что всё в школе относительно, и учитель — нечто относительное. Учителя плачут, протестуют, приходят в отчаяние, но я говорю, что и слёзы их — нечто относительное, потому что мы думаем, что малый и большой закон — ничто. Нет, это великие истины, они абсолютны и всегда, во все времена, будут приводить к одному и тому же результату. Часто я часами слушал, как поют соловьи и воркуют голуби, слушал их с наслаждением и говорил себе: "Как прекрасно вы поёте, и если бы люди понимали ваш язык и могли бы перенять вашу культуру, в мире не было бы стольких страданий, сколько есть сейчас". Соловьи и голуби мне отвечали: "Да, мы тоже были когда-то людьми, но поскольку нас не удовлетворила человеческая культура, мы её оставили, и сегодня предпочитаем птичью культуру". Если я проповедник, мне нужно обходить истину и не говорить вам её в глаза, чтобы вас не обидеть. Ну, хорошо; вот если блеснёт Солнце, а поскольку глаза у людей больные, это плохо отразится на них — виновно ли будет в этом Солнце? Виновато ли Солнце, что ось Земли начала вращаться преждевременно, и Солнце осветило Землю? Тогда виноват ли и я, что тот свет, который я вам даю, столь силён, что вы не можете его вынести? Велите Земле, чтобы она остановила это колесо, это вращение, и тогда света будет меньше; но раз колесо вращается, вы непременно будете видеть все фазы добра и зла. Не буду объяснять вам сейчас, почему при этом вращении существует постоянная борьба между светом и темнотой, между добром и злом, между реальным и тенями жизни. Многие из вас спросят: "Можем ли мы исполнить Христов закон?" Да, вы можете его исполнить.
Если кто-то спалит или продаст мой дом, который стоит двести тысяч левов, то от этого зла во мне зародится большая борьба, но если я одержу над собой победу и не отомщу, я буду назван великим в Царстве Божием. Если я видный государственный деятель, и меня снимут с этого поста, пусть и несправедливо, а я за это не отомщу, то в будущем я буду хорошим человеком. Вообще любой, кто не мстит даже за самое большое соделанное ему зло, хороший человек. На Земле мы можем сделать человека кем угодно, например, одного можем сделать министром, другого — государственным деятелем, третьего — проповедником, четвёртого — учителем и так далее. В этом отношении мы похожи на ту болгарку, которая дала своему мужу котелок с водой, ветку базилика и послала его кропить, сделав его по своему желанию попом. Наши должности, которые мы занимаем здесь на Земле, это не что иное, как подобие должностям в другом мире над нами.
Все, кто исполнил малый закон, стали великими в этом мире. Художник, исполнивший малый закон, начнёт рисовать великие картины, мы все можем стать великими художниками. Вы спросите меня: "Как это возможно?" Если однажды мы представим миру своё лицо, уже усовершенствованное и завершённое, то не будет ли оно представлять собой величайшее произведение художника? Не забывайте, что над этим лицом вы работаете веками. Сегодня повсюду в мире существуют выставки картин, наших лиц, но ни одна картина ещё не принята Богом. С тех пор, как существует мир, приняты только две картины, упомянутые в Ветхом Завете, это картины Еноха и Илии, и поэтому они живыми взяты наверх, на Небо. А в Болгарии доныне у скольких душ приняты наверху картины? Рисуем, рисуем всю жизнь, а в конце концов нам говорят, что наши картины по-прежнему не могут быть приняты. Приходит поп, отпоёт эту картину, и её закапывают в землю. Отпевание означает, что эта картина исполнена не по всем правилам искусства. Комиссия, рассматривающая картины, видит, что она нарисована не по Божественному закону: глаза, уши, рот, нос, зубы не на месте; с другой стороны — ум, сердце, мысли, чувства тоже не на месте. Думаете ли вы, слушая меня сейчас, что ваши мысли и чувства уместны? Я вижу тысячи людей, мысли и чувства которых не к месту. Я не обвиняю вас в этом, вы не виноваты, но обращаю ваше внимание на то, что вам следует поработать с этим великим законом.