Я стояла все так же привалившись к «Кристине» и слушала урчание мотора его машины. Он не сдал назад, но окно его машины открылось, потом зажглись и погасли фары. Он предлагал мне сесть к нему в машину.
Я иду к его машине, сажусь на переднее сиденье, молча пристёгиваюсь и смотрю прямо перед собой в ожидании, когда машина тронется. Он смотрит на меня, я вижу это периферическим зрением.
— Что с машиной?
— Не завелась.
— Опаздываешь?
— Да.
- Такси?
- Денег нет.
- Отец?
- Телефон сел, успела позвонить только Ксавье, но он в Манчестере.
- С тобой вечно что-то случается. Если завтра обрушится крыша «Биг Молла», уверен ты будешь там.
- Тогда вы мне позвоните, чтобы убедиться, что я не пострадала, — шепчу я, пытаясь не разреветься. Отчего-то, мне очень горько. Тоскливо.
Начинается очередной дождь. И мне тоже хочется повторить за дождём и разныться тут на сером асфальте. Плак. Плак.
— Позвоню, — кивает мистер Ли и трогается с места.
- Номера моего нет, — говорю я и роюсь в сумке. Достаю бордовый карандаш для губ и без спросу пишу им свой номер прямо на пластиковой панели со значком подушки безопасности. — Теперь есть.
Я сижу уставившись на свои кривые циферки, а он смотрит прямо на дорогу.
— Хорошо, — кивает, очень напряжённо. — Сумасшедшая. Зачем прислала мне обед?
- Захотела, — жму плечами и хмурюсь. — Простите.
- Не извиняйся.
- Нет уж. Простите. И чтобы вы знали, я заказала вам доставку на каждый день.
- Хорошо, — кивает он. — А окулисты, терапевты и хирурги что же?
- Если хотите…
- Х…
Он не договаривает, качает из стороны в сторону головой и тормозит.
— Невыносимая, — цедит он сквозь зубы. — Какая же ты невыносимая. Молчи всю дорогу, сделай милость.
Я киваю, отворачиваюсь к окну и стараюсь игнорировать одну очень странную но волнующую вещь.
Вразрез со всеми словами Мистера Ли, мою руку, лежащую на подлокотнике, всю дорогу сжимает его рука.
***
— Содовую с лимоном, пожалуйста! — прошу я, уставившись в стойку бара. Рука бармена, за которой я наблюдаю, активно водит по стойке тряпкой, потом прячется и через время пододвигает ко мне искрящийся стакан, с долькой лимона, плавающей на поверхности.
— Неужели, в «Би Сойер» больше не чтут культуру подачи? — стервозно усмехаюсь я, пододвигая к себе стакан.
— Простите, я тут первый день, — отвечает такой знакомый голос, и раскалённая волна прошибает меня от пяток до головы, концентрируясь где-то на макушке. Я вздрагиваю, хочу что-то произнести, но язык напрочь к небу прилип, во рту пересохло.
Делаю большой глоток.
— Тогда вам стоило бы знать, что прежде чем обслуживать клиентов, нужно хорошенько изучить правила.
Голос звучит глухо и глупо, но жамкать губешками и заикаться я не собираюсь, потому прогоняю волну наивной тупости и беру себя в руки.
— Хорошо, мисс Ли, буду знать, — кривовато усмехается он.
— Томпсон. Я — мисс Томпсон. Ли — это только мой псевдоним, — устало повторяю я одно и то же в который раз. Он будто издевается. Он игнорирует меня, потом берет мою руку. Он говорит, чтобы я молчала, и вдруг дурачится и встаёт за стойку бара.
— Очень звучный, хороший псевдоним.
Кайд Ли до ужаса хорош, смотрит прямо, уверенно и глаза не опускает. Ксавье ведёт себя так же, но от его взгляда внутри у меня ничего не сжимается и не екает, зато я всегда смеюсь над глупыми лицами его подружек, а сейчас можно смело смеяться надо мной.
Мысленно умываюсь ледяной водой, откидываю волосы с лица и, сдерживая нервную улыбку, обращаюсь к мистеру Ли.
— Вы это уже говорили. Память плоха?
— На такие вещи да, — как ни в чем не бывало отвечает он, и я просто закипаю. Ну не может же он не отвечать…
К черту! Может! И даже должен! И не очень-то нужно!
— Как вам поэзия?
— Не так плохо, как могло быть. По крайней мере всего два стихотворения были нагло украдены у европейских авторов. Один раз даже была песня…
— Хозиера, да, смешно. Ну по крайней мере это была не самая его популярная песня!
— И на том спасибо, — кивает он, и я лихорадочно придумываю, что ещё сказать. Слышать его голос, согласие со мной, как мёд по сердцу, перед этим человеком больше всего на свете хочется держать марку.
Он не уходит, я очень надеюсь, что не просто так.
— Вы разбираетесь в поэзии? — спрашиваю его.