Он снова осекся.
― Что-нибудь еще?
Я увидела, как Солан сжал кулаки. Он сделает что-нибудь. Хотя моя кровь холодела в венах, я знала, что все будет хорошо. Он спасет их. Он должен.
― Ничего, сэр.
― Когда должен вернуться разведывательный отряд?
― Еще два дня, сэр.
― Слишком долго, ― пробормотал Солан, о чем-то думая, казалось, его взгляд проходил сквозь стены хижины. ― Я буду через минуту. Беги обратно и скажи всем, чтобы самки и щенки оставались в безопасности в зале заседания, пока мы не будем уверены, что опасность миновала.
― Да, сэр.
Взгляд мужчины метнулся в мою сторону, будто он хотел сказать что-то еще, но он промолчал, когда Солан посмотрел на него. Мужчина исчез в мгновение ока.
Без слов Солан схватил шелковое одеяние и низко обернул им свои бедра. Я вылезла из постели, моя одежда была в отвратительном состоянии.
― Что сделает с ними другое племя? ― мне было страшно услышать ответ, но еще страшнее оставаться в неведении.
― Женщины очень ценны. Они, скорее всего, не убьют их, ― он суетливо шагал по хижине, не встречаясь со мной взглядом.
Я прислонилась к стене, мои ноги дрожали так сильно, что я думала, что просто упаду. Ужасное чувство вины терзало меня. Я была в постели с Соланом, в то время как моих сестер уводили в другое племя, чтобы… Бог знает, что с ними сделают.
Я спасла нас от превращения в секс-рабынь для военных, а сейчас они вернулись туда, откуда начали. Из всего, что я слышала, в другом племени не было места мягкости и прощению. Я содрогнулась при мысли о том, как они будут использовать моих сестер.
― Как мы спасем их? ― спросила я.
Солан перестал двигаться. Его лицо было отстраненным.
― Сейчас мы не можем. Наши воины ушли разведывать инопланетную колонию.
― О чем ты говоришь? ― он не может быть серьезным. ― Здесь же есть еще воины.
― Не так много, сколько нам нужно. Сегодняшний налет показал, как нам не хватает бойцов, чтобы защитить деревню, не говоря уже о том, чтобы отправиться в рейд на территорию племени Холмов.
― Но…
― У нас нет ресурсов, Сиенна,― отрезал он.
Как он мог стоять и подсчитывать бойцов, в то время как Натали и Арлин были все дальше и дальше с каждой уходящей секундой?
― Нужно что-то делать!
― Другое племя сильное, ― сказал Солан. Он уставился на меня, мышцы его челюсти усиленно работали, как будто он не привык, что его слова ставили под сомнение. ― Мы потеряем воинов.
― Но Натали и Арлин…
― Пришельцы. Не часть нашего племени. Ты просишь меня отправить членов моего племени умирать ради женщин, которые не входят в нашу семью.
Гнев превратился в холодный страх, когда я смотрела в решительные глаза Солана. Он именно это имел в виду. Он был серьезен — он не собирался помогать им.
― Пожалуйста, ― умоляла я. ― Они собирались пройти превращение, я знаю, что они были готовы. Они хотели. Только я…
― Я не могу просить никого из моего племени.
Он протянул руку.
― Пойдем со мной.
― Пойти? Куда ты идешь?
― В зал заседания. Важно собраться вместе, чтобы защитить друг друга от очередного рейда, если он случится.
― А что насчет моих сестер?
Вздохнув, он покачал головой.
― Твои сестры потеряны. Прости, Сиенна.
Он готов сдаться просто так. Снова меня предал мужчина! Я вывернулась из его руки.
― Нет.
― Я должен быть с моим народом. Другое племя может вернуться…
― Так иди, ― я сама удивлялась своему свирепому тону. ― Я не нуждаюсь в твоей защите.
Солан нахмурился.
― Ты слаба. Ты должна пойти со мной.
― Это ты слаб! Ты отказываешься от Натали и Арлин, ― я бы заплакала, но праведный гнев выжег мои слезы, прежде чем они появились. ― Как ты можешь называть себя вождем племени?
― Сиенна, — он пытался прикоснуться ко мне, но я отстранилась.
― Не трогай меня! Мне не нужна твоя так называемая защита.
Солан хмуро посмотрел на меня. Затем отвернулся.
― Оставайся здесь и веди себя тихо. Если будет очередной рейд, они, вероятно, проигнорируют окраинные хижины.
― Не говори мне, что делать.
― Делай, что хочешь, ― голос Солана был похож на рык. ― Глупая человечка. Скорее беги в объятия врага.
Он захлопнул дверь, оставив меня в покое. Я с дрожью выдохнула. Затем, стиснув зубы, вышла из хижины.
Лес вокруг меня вдруг показался мне опаснее, чем прежде, словно угроза таилась за каждым деревом. Я подобралась.
Я не собиралась оставаться здесь, пока мои сестры могли быть подвергнуты пыткам или порабощены. Я не собиралась оставаться здесь и ничего не делать. Самое худшее, что могло случиться со мной, уже произошло. Я не могла позволить, чтобы моих сестер отняли у меня. Они были моей семьей.