Она путешествовала, словно галла бороздящая травяное море, она путешествовала по Тени, беседуя с духами. Мудрость, справедливость, вера. Они делились с ней знаниями с радостью, прося лишь крохи ее чувств, купаясь в ее счастье и любознательности. Они же сострадали ее печалям и переживаниям. Она все больше уходила в Тень, позволяя советникам и друзьям уходить из ее мира беспечным караваном.
И сейчас она скользила по руинам старой библиотеки, где обитала Имшариель. Она была духом мудрости, прекрасная и необычайно умная. Она чаще говорила метафорами чем словами, и иногда даже беседовала на эльфийском. Теперь уже регулярно.
Она сидела листая книгу, точнее ее отражение Тенью. Лучи солнца играли на разрушенных полках, создавая иллюзию древнего мира. Дух обернулась, когда долийка провела рукой по сломанной деревянной полке, наблюдая, как Тень делает ее целостной вновь.
— Andarʼan atishan, dallen***.- она вспорхнула с камня, как-то слишком быстро очутившись около магессы. Она смотрела своими сине-зелеными глазами особенно проницательно, считывая эмоции и чувства девушки, словно это была настоящая книга. Она положила призрачные нежные ладони на ее плечи, а затем порывисто отстранилась.
— Он приходил сюда. Тебе надо проснуться. — Джей удивленно попятилась, приподняв и выставив перед собой руки. Конечно же, она все поняла, но мозг упорно не хотел проснуться.
— Почему? Тень еще не отпустила меня. — Дух переместился к дальней полке, выхватывая какую-то древнюю книгу, а затем переместился назад. Имшарель сунула ее в руки, снова переместившись на то место, где читала до прихода долийки.
Лавеллан опустила глаза, читая название книги.
«Elven.»
И что бы это значило? Она раньше никогда не видела эту книгу, а когда она проснется, больше и не увидит.
Долийка села на колени, опускаясь на пустую скамейку и подгибая колени. Тот постоянный взгляд, что преследовал ее, был где-то рядом, но Джей лишь устало выдохнула, отгоняя мысли и принялась читать, усердно переводя и вчитываясь в текст. Магия эльфов, действительно. Имшариель всегда знает, чем ее пробудить. Строки сплетались в тексты, тексты объясняли ей книгу.
Но последнее слово заставило ее отшвырнуть от себя предмет.
«Проснись.»
Комментарий к Перерождение.
Добавляю приписки после добавления почти 7 глав. О да, привет, это я. Чтобы никто не прыгал в переводчик с элвен, что ли.
*vhenan (зд. замена ma vhenan) - сердце, душа. (мое.)
**Emma sa`lath - моя единственная любовь.
***Andarʼan atishan, dallen - буквально: я нахожусь тут с тобой, дитя.
========== Пробуждение. ==========
Она очнулась. Очнулась так, как просыпаются после недолгого, полного кошмарами сна. Или так пробуждаются люди после затяжных болезней, комы. С глубоким вздохом, заходясь кашлем и одышкой от воспоминаний, нахлынувших через секунду.
Он ушел, снова ушел, бросив ее. Но теперь она уже не та, что прежде…
Она пошевелилась на кровати, пытаясь подняться, когда ощутила, тяжесть у края кровати. Там, мирно положив руки на голову, спал Каллен, завернувшись в свой меховой красный воротник. Это выглядело до жути мило, и долийка потянулась левой рукой, а затем, осознав, что от нее осталась только половина, вскрикнула, пятясь назад и впечатываясь спиной в резную спинку кровати.
Конечно же, командор пробудился от такого крика, разрезавшего тишину спящего замка. Он резко вскочил, сонно хлопая широко раскрытыми глазами и пялясь на девушку.
Джей приблизила обрубок руки к лицу, пытаясь рассмотреть этот ужас поближе.
— Командор… прости, что разбудила. Ты так мирно спал, а тут я со своими демонами и кусками конечностей. — она попыталась рассмеяться, но вышел лишь хриплый полу кашель. Бывший храмовник сел, поправляя волосы. Кажется, он как всегда смутился.
— Джей. Ты не приходила в себя. Мы тут посменно дежурили у твоей кровати… все сопартийцы молились за тебя… ну кроме. — эльфийка подняла правую руку, чтобы тот замолчал. — Ну, в общем, Дориан сказал, что у тебя был болевой шок. Все-таки твоя рука рассыпалась… у тебя в руках. — она сначала смутилась, а затем бросив взгляд на мужчину, они вместе тихо рассмеялись. Если бы не тот факт, что она почти голая, и без куска руки, можно сказать, что как в старые времена.
— Ладно. Мне гораздо лучше. Я попрошу Вас выйти, чтобы ты не превратился в помидор от переодевающегося перед тобой Инквизитора. — Каллен опять смутился, но бодро вскочив, пошел к лестнице и остановившись, развернулся к девушке на каблуках, характерно цокнувших о каменный пол покоев.
— Прислать кого-то тебе помочь? — он запустил руку в свои курчавые блондинистые волосы. Создавалось впечатление, что смущение перед ней и вообще всем — это его образ жизни. Хоть они все вместе пережили за эти годы, он не изменился.
Джей поморщила губы, притягивая теплое одеяло одной рукой.
— Нет. — вышло слишком грубо. Нет, так нельзя. — Не надо, прошу. Я сама. И созови всех на Военный совет. — она одарила его своей самой теплой улыбкой, на которую была способна, дабы сгладить повисшее напряжение.
Командор кивнул и, немного зардевшись, отвернулся. Долийка проводила его, прислушиваясь к стуку сапогов о ступени ее лестницы. Он ушел. И теперь она могла насладиться болью в одиночестве.
***
Много чего было оговорено в тот день под разномастные взгляды и возгласы ее советников. Никому покоя не давали три вещи: ее рука, Инквизиция и Солас. Правда, его так больше никто не называл. В голове ей это пытались запретить даже голоса источника. Но она воспротивилась им с такой же легкостью, как Митал отдала свои знания ей вместо Морриган, вошедшей в воду.
Дориан, Лелиана и Жозефина бросили все свои силы на поиски магического заклятья для восстановления утраченной конечности. Она, почему-то не сомневалась, что они увенчаются успехом, потому что в противном случае ей придется отрезать половинку посоха и биться одной рукой волшебной палочкой.
Но это, как она теперь называла обрубок своей руки на котором некогда была метка, волновало ее в последнюю очередь. Точнее совершенно не волновало.
Ее первостепенной задачей был ее план, составленный в ночь после того, как она проснулась от того мрачного сна, она не могла спать. Потому что во сне за ней следили. Естественно Скайхолд принадлежит Соласу и все что тут творится, он слышит, словно находясь рядом. Поэтому все свои мысли и желания она изъявляла советникам напрямую. Точнее те, что было нужно.
Она знала, была уверена, что он не внемлет ее просьбе и сейчас наблюдает за ними, за ней. Он бы по-другому не смог. Ну и пусть делает, что хочет. До поры до времени у него будет такая роскошь, оттого потерять эту роскошь будет во много раз больнее.
На днях должно было произойти важнейшее событие для Инквизиции. Они либо распустят ее, либо превратят в нечто иное, чем сейчас. Но она не собиралась отдавать свое детище на растерзание Священному Совету. Лучше уж они останутся верны Лелиане. Во всяком случае, пока она останется верна Лелиане.
А теперь ее путь лежал вниз. В подземелья. Лавеллан шла тихо, по-кошачьи щурясь, озираясь и прислушиваясь. Никого там не было. Ее суд был суров и необычен, но пленных она старалась не брать. Те люди почти всегда были этого недостойны.
Стражи не было и, отперев выход к открытым камерам, она повесила ключи на гвоздь на стене, закрывая за собой дверь и сползая по ней вниз. Ее спина и ноги коснулись холодного камня, чувствуя дрожь. Она уже делала это несколько раз. Но теперь у нее нет руки и этот раз может стать последним.
Неожиданно для себя она встала. Ровно, как положено Инквизитору, плотно сжав здоровую руку в кулак. Так полагается ей, Вестнице Андрасте. А ведь она даже не верит в Андрасте…
Она делает шаг к краю. Мелкий, неуверенный. А затем, уже гораздо быстрее рвется в перед, словно раздразненный зверь. И зверь внутри нее побеждает, пробуждаясь.
Она вылетает из-под древнего замка древним драконом. Могучим и величественным. Синевато-голубым, очень светлым, почти белым. Ее массивные рога, витые, чем-то похожие на рога галл, венчают голову покрытую чешуей, отдаленно напоминающей кусочки перламутра. Удивительный цвет сливается с синевой неба, позволяя высшей драконице без передней лапы улететь вперед. В небеса.