Но сейчас она, Джейрʼан Лавеллан, в древней эльфийской мантии, шагала сквозь заросли и руины, касаясь точеных камней испещеренных стершимися рунами кончиками истерзанных пальцев. Камень под ее руками осыпался пылью и землей, занесенной туда ветром… будто она попала в древнее покинутое королевство. Солас однажды рассказывал, как засыпал среди древних руин и долийка, окутав себя куполом защитного заклинания, потрескивающего и преломляющегося в лучах холодного солнца, устало опустилась в траву. Зажечь костер на земле было несложно, а нужные травы она всегда носила с собой. Так, она погрузилась в сон.
Тень встречала ее яркими бликами и игрой света, так непохожей на то, куда они попали будучи в Тени физически. Больше походило на то, как он когда-то с Соласом пришли в Убежище… их первый поцелуй, который навсегда запечатлился на ее губах. Угораздило же влюбиться в отступника.
На месте руин, были прекрасные беседки… Множество красивых эльфов сновало туда-сюда бледными голубоватыми фигурами. Сложно было понять, то было воспоминание или всего лишь проекция источника, который, что-то хочет ей показать. Но тот порыв, с которым она вошла в тень, поразил даже ее саму, потому что она ни на секунду не задумалась остановиться и не выполнять волю древних…
Неожиданно эльфы перестали суетиться и начали окружать девушку со всех сторон, вставая плотным кольцом… Их нельзя было четко рассмотреть, но все они были с валасслинами на лицах, женщины, мужчины, совсем юные девы и юноши. Они смыкались в кольцо, постепенно начиная что-то напевать… Они выстроились, начиная движение, как в чудном магическом танце. Шаг, вращение, хлопок. Они танцевали вокруг нее, и постепенно мир завращался вместе с ним в безумном танце, под порывистые мелодичные голоса призрачных эльфов. Голоса надрывались, неся свою песнь за пределы Тени, и затем, перерастая во вполне понятные слова и фразы… Долийка схватилась за голову, опускаясь на колени. Голова готова была взорваться под все эти песни, а все тело как будто свело судорогой, отчего ее выкинуло из Тени. Но даже здесь, в руинах еще блистали древние силуэты, призывая ее, призывая проснуться.
И она проснулась, окутанная голубоватым сиянием, со скрежетом превращаясь в огромного дракона. Руины трескались и крошились под лапами высшей драконицы, все еще окутанной аурой перевоплощения.
Кожа превратилось во множество твердейших перламутровых чешуек, покрывавших все свободное пространство, кроме груди и живота, где чешуя становилась настоящей костяной пластинчатой броней, защищая ее внутренности от лишних и совершенно ненужных клинков охотников. Глаза стали огромными и миндалевидными, заполняя все пространство серой радужкой и кошачьим щелкой-зрачком, который сужался и расширялся по мере световых перемен. Даже зрение как-то поменялось, преобразуя все в новые цвета и оттенки, необычайно яркие и четкие. Лапы теперь ощущались, как нечто массивное и громадное, но при этом не лишенное грации, за счет хвоста. Вся верхняя часть туловища и границы бронированных пластин были усеяны изогнутыми шипами, создающих необычный рисунок. Крылья раскидывались двумя шатрами, складываясь и раскладываясь за спиной, совершенно как у птиц, но чувствовались, как отдельная конечность, управлением которой было совершенно другим. Всю перепонку между громадными частями крыльев покрывал сетчатый рисунок из синих и белых молний, превращая их в грозовое небо. Из всего тела крылья были самыми темными, почти черными, в отличие от голубо-белой чешуи и вьющихся, как у галлы рогов. Все было плавным и перетекающим, даже опасная пасть, состоящая из множества
загнутых клыков, несущих каждому, кто с ними встретится неминуемую гибель. Но помимо всего этого, в груди эльфийки-драконицы полыхало пламя магии, так ясно ощутимой, будто это был якорь на ее руке. И она рвалась наружу.
Джей огляделась и, хитро прищурив глаза, зарычала, испуская струи уничтожающего магического пламени. Только это «пламя» вовсе не было пламенем. Руины, которым не посчастливилось стать ее тренировочной площадкой, были испещрены темными следами молний и покрыты непробиваемой толщей льда. Это настоящее чудо.
Она попыталась оглядеться в поисках чего бы то ни было, но голоса внутри нее подсказали нечто иное. Крылья поддавались легко, ее новая часть послушно выполняла ее просьбы… От первого взмаха отовсюду вокруг поднялись волны и облака пыли и песка, вторым взмахом снесло ближайшие камни. А третий взмах научил ее летать.
Значит, вот так внутри эльфов пробуждаются древние драконы.
========== Поддержка. ==========
В ее покоях стояла щекочущая прохлада и эльфийка ощутила непередаваемый голод. Ну, конечно, весь день пролетать в горах. Наверное, советники даже не знают, что она покидала покои. Она же заперлась у себя. Но, во всяком случае, никто не ломился к ней в комнату, и это немного успокаивало, хотя дверь была широко раскрыта. Значит, заметили.
Наскоро переодевшись в пижаму, долийка покинула покои, осторожно спускаясь вниз. Замок спал. Точнее она думала, что спал.
Стоило ей выйти в большой зал, как вся толпа, находившаяся там, обернулась на нее. Кажется, что-то пошло не так.
Она нахмурилась. Весь ее отряд, включая всех советников, сидел за столом и усиленно обсуждал ее местоположение и план разведки территорий на ее поиски. Когда она вышла, в зале повисло молчание. Все сопартийцы были тут. И все пялились на нее. Дориан вскочил, метнув в нее парализующее заклятье. Она так и осталась стоять с вскинутыми бровями, пока маг, пока что больше похожий на виверна, шествовал к ней, гневно сжав кулаки.
— ты! Эльфийская задница? Что это черт подери было? — ее друзья тоже медленно начали вставать подходя ближе. — ах да. — он нахмурился, снимая заклятье, но крепко беря ее за плечи. Половину руки жутко саднило. Жозефина скрестила руки на груди, а Каллен навис над ней сзади, с угрожающим видом хмурясь. Долийка продолжила сохранять бесстрастное выражение лица, понимая, что отступать все равно некуда, она сдалась, поднимая руки в примирительном жесте.
— Я пыталась найти логово дракона. Мне нужно было отвлечься от всего… этого. — она окинула огромный каменный зал, украшенный драконьими черепами и обставленный по ее усмотрению. Сейчас все казалось совершенно неторжественным и даже гнетущим. Дориан ослабил хватку, отстраняясь от ее лица, разводя руками.
— Тебя уже собирались искать. Инквизитор, так нельзя. Нельзя уходить ничего не сказав, как… — Сэра пнула его на полуслове и тот неожиданно замолчал. Повисла напряженная тишина. Где-то сзади ей на плечо опустил руку Каллен.
— Ты в таком положении… мы начали предполагать худшее, когда утром не нашли в покоях… — его голос был скорее раздраженным и печальным, нежели злым. А вот Жози нахмурилась, стоя перед ней все также.
— Миледи Вестница, послезавтра у нас встреча со Священным советом. Или вы забыли? — посол погладила себя по волосам, поправляя итак всегда идеальный хвост. Привычки Каллена заразительны.
Конечно, она не забыла. Как можно о таком забыть. Убитый кунари. Появление Ужасного Волка. Угроза роспуска Инквизиции. Даже Верховной Жрице не под силу было что-то менять. Ну и к черту их всех.
— Нет. Я просто… увлеклась. — она порывисто обняла Дориана и пользуясь секундной заминкой направилась к столу, где еще оставалось немного еды.
— Если позволите, я присяду и поем. Провианта я с собой не брала. — не смотря на напряженность ситуации все направились за стол. Кассандра выглядела жутко сердитой, в то время как Сэра травила байки Быку и Варрику. Кажется, все собрались, чтобы пойти на Совет. Ну, почти все. Они не имели прав попрекать ее в любви к Соласу, но ей было все равно. Она просто устала от этого.
— Дориан, я так понимаю, ты вернулся. Какие вести? — маг спокойно примостился рядом с ней, наблюдая за спутниками и вполуха слушая эльфийку-разбойницу. Он вроде бы успокоился, однако его губы едва подрагивали от раздражения, но тот лишь с хитрой улыбкой повернулся к Джей, подперев голову рукой. Типичный тевинтерский засранец.