Мы на выпускном вечере решили обойтись без прощального с гимназией вальса.
Наставник Мирандо предлагал танцевать девочкам с девочками, а мальчикам с мальчиками.
Но мы забросали Мирандо бумажными шариками, и он согласился, что лучше мы вместо выпускного вальса споем хором.
— Пусть они поют хором, – Бонни шепнула мне после уроков, – а мы с тобой найдем себе настоящих парней.
Вот все удавятся от зависти, когда мы с парнями провальсируем мимо нашего хора. – Тогда предложила Бонни.
— Бонни, – я взяла подругу за локоток. – Во-первых, где мы возьмем парней, да еще и настоящих.
Во-вторых, выпускной вечер нашей группы.
Причем здесь чужие парни?
— Устав гимназии позволяет приглашать на выпускной парней и девушек со стороны! – Бонни убеждала меня горячо. – Я подсмотрела устав в столе Наставника Сандро.
У него еще в выдвижном ящике лежат журналы с неприличными картинками.
— Иди ты! – я выдохнула. – С неприличными картинками?
Ты хоть один журнальчик захватила нам посмотреть?
— Не смогла, — Бонни вздохнула с сожалением. – Наставник Сандро их веревочкой привязал. – Бонни объяснила мне, что настоящих парней добыть нелегко, надо, конечно, постараться, но это возможно: — Джейн, главное, парня заинтересовать, – я об этом в книжке по обольщению читала. – Второе – пообещаем им, что сводим после выпускного в ресторан.
Не в шикарный, но в приличный.
Я специально деньги копила целый год для этого случая. – Бонни подмигнула мне.
Она – молодец, потому что никогда мне не завидовала.
Моя семья не бедствовала: жили не как, олигархи, но денег на все хватало, даже на излишества.
Мой папа – сапожник, шьет обувь для горожан.
Моя мама – укладывает рельсы и шпалы для паровозов.
Профессии престижные, высокооплачиваемые, и, чтобы заполучить их, нужно окончить Академию с красным дипломом.
А семья Бонни бедная: мама – директор банка, а папа — авиаконструктор.
Откуда у директора банка и авиаконструктора большие деньги?
Семья Бонни перебивалась с хлеба на квас, но держались.
И Бонни никогда не просила у меня денег взаймы.
То, что она пользуется дешевыми духами, я знала, но никогда не смеялась над своей подружкой.
— Завтра пойдем к зоотехникам, – Бонни уже все рассчитала до последней ступеньки в вальсе. – Зоотехники нам не откажут.
Так мы стали обладателями двух парней на выпускной вечер.
За доброту, которую к нам проявили Клайд и Мебиус, мы должны были расплатиться походом в ресторан.
«Только я вегетарианец», – предупредил Мебиус.
Своим заявлением он сбавил нашу с Бонни радость.
Овощи у нас стоили дороже мяса.
Но ради того, чтобы Нейл Трувкаки от зависти провалился сквозь землю на выпускном, я и Бонни готовы пожертвовать своими деньгами на вегетарианство для Мебиуса.
Конечно, мы волновались, что молодые зоотехники Клайд и Мебиус кинут нас – не придут.
А они, вот – тут как тут, миленькие.
В ресторан им, очевидно, очень хочется.
— Привет, выпускницы, – Клайд широко улыбнулся Бонни. – Накрасились, как куклы.
— Не накрасились, а навели макияж, – я обиделась.
— Это вы? – Бонни пропустила подкол парней насчет что мы накрасились, как куклы, и напустила на себя безразличный вид. – А мы и не заметили.
— Да, не заметили вас, – я сидела на заборе и болтала ножками – кокетничала длинными своими ногами.
— Врать не умеете, – Мебиус красиво выгнул спину. – Пойдем, что ли, Бонни? – Он снял меня с забора, приобнял за плечи и сплюнул в пыльные лопухи.
— Я не Бонни, а – Джейн, – я надула губки.
«Мой» парень мог бы запомнить мое имя, хотя бы на один вечер.
— Какая разница, кого как зовут, – Клайд беспечно махнул рукой перед носом Бонни. – Главное, чтобы человек был хороший! – Клайд и Мебиус заржали.