Я подошел к зеркалу. Виски и затылок пришлось выбривать, чтобы биоментка могла залечить царапину повыше правого виска. Когда рана затянулась и остался только длинный шрам через всю голову, я попросил его не убирать. Пусть будет, как напоминание о шахтах Восточный ветер. Оставил шрам и на руке. Там тоже оказалась царапина. Пусть будет. Шрамы красят мужчину.
Да и выглядело это мужественно. И внешний вид Стаса изменился. Новая прическа делала его как-то взрослее, брутальнее, что ли. Решил, что оставлю так. Может, только подравняю сверху.
Я поел, и когда едва прилег на диван, тут же заснул.
***
Захар? Ты ли это. Прости меня. Мне жаль, что ты погиб. Но пойми же, другого решения нельзя было принять…
Его лицо развеивается, исчезает. Последнее, что я вижу – укор в глазах солдата.
– Седьмой взвод, стройся! – Далекий голос майора, – вот, это сержант Сергей Филинов. С сегодняшнего дня, вы поступаете под его командование.
Взрывы, пулеметный огонь.
– Сергей! – голос по рации, – нас жмут! Разведка сообщает, по сектору будет работать арта! Где вы там?!
– Мы на подходе, ребята! Держитесь, сейчас подберем вас!
Работает артиллерия. Спасательная колонна не успевает. Я в истерике. Ору в рацию, вызываю выживших. Никто не отвечает.
– Не кари ты себя, – говорит мне Вано, – ты сделал все, что мог.
Я киваю ему, говорю спасибо за поддержку. Но мне горько. В тот день погибла половина моего взвода. Я усилил ими группу прорыва, уничтоженную вражеским огнем.
БМП катится по узкой деревенской улочке. На лавке у хаты сидит старушка.
– Не пустите вражину в поселок! – просит она.
– А ты что не уехала, бабушка? – Спрашивает Захар.
– А куда я с хаты-то?
– Не пустим, – серьезно говорю я, – Будем биться за деревню до талого.
Взрывы, огонь, разрушенные дома.
– Сержант! – кричит Вано, – командование приказывает уходить! Их дивизия обходит нас с юга! В котле окажемся!
– Приказ из штаба?
– Да!
– Блядь!
Мы отступаем. Проезжаем мимо той самой хаты. Везде разруха – результат бомбардировок. Хаты нет, только пепелище.
Полуразрушенное депо. Мы зажаты огнем снайперов со всех сторон. Связи нет. Нужно показать где мы.
– Саня! Давай! Ты сможешь! Дашь залп сигнальной ракетой. Далеко не уходи и держись укрытий. Тебе нужно только открытое небо!
– Сержант, я боюсь! Вдруг снайпер!
– Взвод тебя прикроет. Ты будешь не один!
Я так хочу пойти сам, но если погибну – подразделение остается обезглавленным, тогда умрут все.
– Страшно!
– Саня! – я беру его за щеки, сжимаю, внимательно смотрю в глаза, – ты сможешь. Только добеги. Твое дело – только добежать! Ты самый быстрый из нас. Я верю в тебя.
Я смотрю в бинокль, вижу, как он бежит. Мой взвод шарашит из всех орудий по окнам в видимом радиусе. Снайперского выстрела я не слышу. Внезапно Шлем Сани отлетает, черепная коробка раскрывается, как шкатулка. Он падает.
Я пару мгновений смотрю на его тело.
– Вано!
– Я тут!
– Держи рацию.
– Ты че удумал, Серег?
– Рацию держи. Я побегу. Если погибну – ты за старшего.
У меня получается. Нас забирают. Тело Сани оставляют на поле боя. По прибытии на базу, дают недельный отпуск. Все это время я бухаю.
***
Спал я как убитый, но чувствовал себя совсем не отдохнувшим. Дурацкий сон все пересрал! Первым делом, включил смарт. Пропущенный от Светы. От отца Стаса тоже. И еще сообщение:
Седьмой район Верхнего города. Улица Героя Лавринина имение, номер восемь. Кузня там. Спросить Владислава Ивановича Сараева из ордена Пиромантов. Он поможет с ксифосом. Не забудь свой вапорит.
И никаких нотаций? А батя может удивлять. Я умылся, позавтракал, взглянул на время. Три часа дня. Успею ли я в кузню? До скольки они работают? Ладно. Поеду. А там разберусь на месте. Неизвестно, сколько по времени будет изготавливаться ксифос. А он мне нужен к вечеру субботы. А какой сегодня день недели-то? Совсем забыл.
Я глянул в календарь – среда. Вроде время есть. Но стоило поторопиться.
Я собрался. Надел форму, чтобы выглядеть в глазах кузнеца-пироманта представительнее. Отправил Свете сообщение, что со мной всё хорошо.
В ответ получил десять, с разными расспросами. Их я проигнорил. Был даже звонок. На него ответил. Сухо рассказал, почему пропал, и что все в порядке.
Времени на разговоры не было. Я взял подсумок с камнем, вышел из дома и поймал такси.
Я поздоровался с охранником у главных ворот.
– Вас ждут, мой господин, – проговорил Служащий, – хозяин в кузне. Позовите его погромче. Он что-то совсем притих. Не выходит уже третий или четвертый час.